название: Quickening Days
автор: Fahye
ссылка на оригинал
пейринг: Артур/Мерлин
рейтинг: R
саммари: История, в которой борются с драконами, призраками и предрассудками; в которой Мерлин надевает шляпу (дважды) и платье (единожды), а Артур бьет посуду (и не раз); в которой присутствуют шалости и подушечные бои и раскрываются многие секреты.
дисклеймер: не мое, а жаль
T/N: разрешение на перевод получено. текст неотбечен совсем.
в общем, полез под кат – сам виноват (:
перевод посвящается Катрусе
часть 3
читать дальшеОт очередного стука в дверь на следующее утро Артур проснулся. Стучали так тихо, что он решил было, что ему послышалось. Однако стук повторился, на этот раз громче, а затем прозвучало:
- Артур, это я. Можно войти?
Артур сел на кровати и воззрился на дверь, гадая, что будет делать Мерлин, если ему ничего не отвечать. Впрочем, гадать долго не пришлось. Дверь распахнулась, и Мерлин проскользнул в комнату. Выглядел он точно так же, как и вчера, даже смотрел так же настороженно.
- Уже новый день, - сказал он тихо. – Ты будешь со мной разговаривать?
На мгновение Артуру захотелось - ах, как захотелось! – совершенно по-ребячески возразить, что день-то, по сути, новым не был. Но такое поведение делу бы не помогло.
- Когда выйдем от Морганы, - произнес Артур, выбираясь из постели и не глядя на Мерлина, - седлай лошадей. Поедем сразу же. Нужно закончить начатое.
Собрание в комнате Морганы вынести было еще труднее, чем обычно, и Артур заметил, что Гаюс, осматривая девушку, то и дело поглядывает на них двоих: актеры из них были никудышные. А потом Артуру пришло в голову, что, уж конечно, Мерлин-то должен быть превосходным лицедеем, раз ему удавалось оставаться безучастным, видя, как Утер казнит стольких волшебников. А потом принцу вспомнились кое-какие мелочи, вроде того, как Мерлин негромко спрашивает, так ли это плохо – использовать магию для благих целей; как Мерлин отворачивается, как Мерлин помогает, не переча, но и не выглядя при этом довольным. Возможно, Мерлин был отвратительным актером; возможно, это Артур недостаточно внимательно смотрел.
- Мерлин, - напомнил он позже. – Лошади.
Мерлин, идущий в противоположном от конюшен направлении, остановился, но оборачиваться не стал.
- Я встречу тебя там, - отозвался он. – Я… Мне кое-что нужно сделать сначала.
Если Мерлин думал, что сможет от Артура отделаться такими туманными фразами на следующий же день после того, как открылось, что хранить секреты он умеет куда лучше, чем кто-либо из знакомых принца, - Мерлин ошибался. Артур дал ему дойти до первого поворота, а затем последовал за ним, выдерживая порядочную дистанцию, которую даже увеличил, когда сообразил, куда тот направляется. Так что к тому времени, как Артур прокрался вниз по каменным ступенькам и, незаметный в тени, прижался к стене на несколько шагов выше уступа, беседа Мерлина с Великим Драконом была уже в разгаре.
Ну, если точнее, то Мерлин рвал и метал, а Великий Дракон – насколько Артуру было видно – безмятежно внимал.
- … и теперь все загублено, потому что он меня ненавидит! Как мне прикажешь его защищать, если он меня ненавидит? Как мне его защищать, если ты мне ничего не говоришь?
На Артура снова накатил приступ ярости, потому что обязанностью Мерлина было принцу прислуживать, а не оберегать его от внешнего мира, как будто Артур – ребенок, которому нужно, чтобы кто-то другой лез за него в драку. И неприкрытая самонадеянность, с которой Мерлин это произнес, его бесила.
- Не встретятся воистину родственные души, - объявил дракон, и в его словах было столько превосходства, что Артур отчасти перенаправил свой гнев, - пока разделяют их тайны.
- Ага, как же, - огрызнулся Мерлин. – Знаешь, что с таким же успехом может нас разделить? Темница. А может, мне вообще просто голову отрубят, как всем остальным колдунам. Конечно, у меня же здорово получится помочь Артуру стать великим королем, когда я умру!
- Доверие - дело не одного, но двоих, - отозвался дракон, и это было первой разумной вещью, которую Артур от него услышал. Мерлин, похоже, тоже это осознал: он перестал кричать.
- Ладно, - сказал он. – Может, и надо было… Ну, ладно. Но ведь не в этом суть! Суть в том, что Артур едва не погиб из-за того, что ты не хочешь говорить, как убить это существо, и…
Его слова перебило звучное рычание. Дракон угрожающе выпрямился, обнажив зубы и сверкая глазами.
- Ты забываешься, юный волшебник, - прошипел он. – Неужели ты меня считаешь лишь провозвестником, готовым по первому же слову выполнить твои приказы, так же, как двадцать лет назад считал Утер? Моя судьба – помочь тебе и принцу Пендрагону достичь величия. Я исполню ее, но ты не смеешь стоять здесь, рассуждая об убийстве единственного, кроме меня, уцелевшего представителя моего народа, и ожидать, что я приду от этого в восторг.
Мерлин не сразу нашелся с ответом.
- Прости, - выдавил он. – Я не подумал об этом, извини. Но только так мы можем не дать ему разрушить Камелот. Только так разбудить Моргану будет безопасно.
- Вы справитесь с этой задачей, - сказал дракон, и голос его прозвучал почти печально. – Но сделаете это без моей помощи.
Артур решил, что услышал достаточно. Он взбежал по лестнице, ступая так же быстро и неслышно, как во время охоты, и к тому времени, когда Мерлин добрался до конюшен, Артур уже успел распорядиться, чтобы седлали лошадей, и отправить кого-то на кухни за съестными припасами в дорогу.
- Если я спрошу тебя, где ты был, - поинтересовался принц как бы между прочим, - ты мне соврешь?
- Нет! – У Мерлина в голосе слышалось огорчение, граничащее со злостью. Именно таким тоном он только что отчитывал Великого дракона из-за того, что из схватки с обезумевшей волшебной тварью Артур не вышел невредимым. Однако принцу этого знать не полагалось. – Больше никакой лжи. Клянусь тебе. Спрашивай, что хочешь.
- Что хочу.
Артур посмотрел на Мерлина. Губы у того были плотно сжаты, но он все же сказал:
- Да. Что угодно.
Между тем вернулся слуга, отправленный за едой, а потом появился еще один, ведя в поводу лошадь для Мерлина, поэтому Артур больше ничего не сказал. А к тому времени, как они выехали на вчерашнюю дорогу, момент был упущен и часть напряжения улетучилась, так что Артур заговорил еще очень не скоро. Вопрос получился не тем, что он, как ему казалось, собирался задать, но это было важно.
- Ты бы хотел, чтобы я по-прежнему не знал?
- Вообще-то, - ответил Мерлин, выдержав паузу, - когда мы узнали о заколдованном круге, ненадолго мне захотелось, чтобы я был один. Захотелось, чтобы ты так же, как и все, проживал один и тот же день, чтобы я мог тебе рассказать про свою магию, а потом ты бы забыл, и я мог бы пробовать снова и снова, пока не найду способ сказать тебе, чтобы это звучало не так…
- Не так, будто ты мне лгал с того самого момента, как мы встретились?
Мерлин показался почти больным.
- Тебя ведь ложь беспокоит, правда? Не магия.
Артур закусил язык, чтобы не сказать чего-то – он не знал точно, чего, но был уверен, что эти его слова только ухудшат ситуацию. Он поразмыслил над вопросом: вытащил на свет все то, от чего упорно бежал, взглянул фактам в лицо и осознал, что Мерлин прав. Артур думал, что знал Мерлина, думал, что нашел наконец кого-то, кому без труда может доверять, - и все это оказалось разрушено в одно мгновение. А если уж быть совсем честным с самим собой, дело было еще и вот в чем: Мерлин являлся ходячим доказательством того, что то, как поступает отец Артура с волшебниками Камелота, - неправильно, и Артур не мог вынести такого, потому что…
Что ж. Потому что это значило, что Артуру следовало бы выступить против Утера, а такое было немыслимо. Никто не мог возражать Утеру в том, что касалось магии. И с чем все это оставляло Артура? С твердым пониманием того, что людей нельзя винить за то, какими они родились, но в то же время с уверенностью: что бы он ни сказал и ни сделал, это не изменит заведенного в Камелоте порядка. Это оставляло Артура беспомощным, а больше всего на свете Артур ненавидел то, чего не мог изменить.
Артур понял, что уже довольно долго молчит и что успел позабыть первоначальный вопрос.
- Я… я свыкнусь с этой мыслью, - негромко произнес он. – Только не жди, что у меня это получится сразу.
На этот раз была очередь Мерлина кивнуть и послать вперед лошадь, не то ища уединения, не то даря его Артуру. Это было несущественно. Довольно долго они ехали в молчании, долго настолько, что у Артура начало затекать тело. Они теперь были недалеко от Прибрежной, и совсем рядом было место, где вчера они впервые услышали вопли.
- Важным должно быть то, что люди делают, - выпалил вдруг Мерлин, нарушая тишину. – Не то, что они могли бы сделать. Ты же сам это признал, когда узнал о Моргане. Важны намерения людей и их чувства…
Остатки гнева в Артуре заставили сказать:
- Магия развращает.
Но это были слова его отца, и он знал, что у него самого не было им никакого подтверждения. Просто он слишком часто слышал их от человека, перед которым всегда, всегда стремился проявить себя.
- Это власть развращает. Если ей позволить, - Мерлин сделал паузу. – А я не позволю такому случиться с тобой, если ты не позволишь такому случиться со мной.
Артур зажмурился, сделал два глубоких вдоха и снова открыл глаза. Это был Мерлин, тот самый Мерлин, который спас ему жизнь и показал свою готовность сражаться до конца у Артура в услужении, и Артур знал: прямо здесь и прямо сейчас он должен принять решение. Достаточно ли ему этого или нет. Доверяет ли он Мерлину безоговорочно или же не доверяет вовсе.
- Берегись! – крикнул тут Мерлин.
Артур едва успел отметить, что в лицо дохнуло ветром, и непроизвольно прижался к шее перепуганной лошади. Инстинкты спасли ему жизнь. Драконья лапа просвистела у него над головой, и Артур ухитрился завернуть лошадь обратно.
- Откуда он появился? – завопил Мерлин. – Я думал, он попался в колдовской круг! Я думал, он будет там же, где и вчера!
Артур проглотил готовое сорваться с языка ругательство и соскочил с лошади, не сводя глаз с дракона. Тот выдыхал дым и, в свою очередь, наблюдал за принцем.
- Я не знаю, как такое получилось, Мерлин. Может, твои вчерашние фокусы все испортили, может, рябиновый сок на клинке что-то сделал – не знаю. Но нам надо его убить, и мы знаем, что одной только сталью здесь не обойтись.
Мерлин непонимающе посмотрел на него. Он и правда становился недоумком в самые неподходящие моменты.
- Магия! – заорал Артур. – Слезь с лошади и сделай же что-нибудь!
Дракон трескуче рассмеялся, и Артур заставил лошадь еще больше попятиться, чтобы не попасть под удар, в то время как Мерлин вскинул ладонь и снова произнес ослепляющее заклинание.
- Отлично, - Артур придержал повод, и Мерлин соскользнул на землю, с тревогой глядя на то, как дракон опять пришел в ярость.
- Нет, - зарычал он, - нет, все исчезло, кануло во тьму, надо убить…
И очередной вопль.
- Артур! – закричал Мерлин, не спуская глаз с дракона. – Вытащи меч.
- Что? Ничего не получится, Мерлин, мы ведь это уже выяснили.
- Просто сделай так. Доверься мне, - и ладонь Артура сжимала рукоять еще до того, как Мерлин договорил, так что, выходит, Артур таки доверился.
- Отойди еще немного назад, - рявкнул принц, одной рукой оттаскивая перепуганных лошадей подальше от взбесившегося дракона, а другой удерживая меч. – И поспеши, что бы ты там ни задумал.
Мерлин начал говорить, сосредоточенно хмурясь и вытянув руку в сторону Артура, и когда с нее полился голубой свет, он был таким ярким, что Артуру показалось, будто ударила молния, но нет - это его меч вспыхнул и вдруг стал легче и потеплел в его ладони.
Мерлин жадно глотнул ртом воздух и опустил руку.
- Сейчас, - торопливо сказал он, - попробуй сейчас. Я помогу.
Артур проследил за движениями дракона, пытаясь уловить ритм, но такового просто не было: чудовище споткнулось, метнулось в сторону. Оно приближалось.
И вдруг по воздуху прокатился звук, высокий и удивительный, как будто кто-то в три голоса пел без слов, и дракон застыл на месте. Он задрал голову так высоко, как только смог, согнувшись под весом мертвого крыла, и негромко откликнулся. Он был неподвижен. Его шея оказалась беззащитной. А звук все лился и лился.
Что-то болезненное шевельнулось у Артура в груди, но он уже двигался, бежал, разрывая неподвижность и чувствуя, как его клинок впивается в тело дракона, словно бы у того вместо шкуры было кружево.
Последний вопль оказался хуже, чем все предыдущие разом, и Артур выдернул меч как раз вовремя, чтобы успеть увернуться от струи огня, которая, впрочем, очень быстро иссякла. Рана была глубокой и точной, и магия на клинке наверняка тоже что-то сделала, потому что вопль оборвался через несколько мгновений, и дракон повалился на землю. Его падение отозвалось у Артура в ногах, и тот внезапно осознал, что у него снова разболелось колено. Он обернулся: Мерлин успокаивал лошадей, которые, к счастью, не сбежали, когда Артур, нападая на дракона, их отпустил.
- Что это было? – спросил Артур, и Мерлин, подходя к нему, скривил губы.
- Драконья песнь. Это простое заклинание. Оно придумано затем, чтобы успокаивать детей, не затем, чтобы… не для битв.
- Тебе его как будто жаль, - произнес Артур. Получилось слишком уж похоже на упрек.
Мерлин отвернулся от дракона; лицо у парня было бледным.
- Он был безумен - он же ничего с этим не мог поделать. И все, кого он знал, все его сородичи погибли.
Артур был не настолько глуп, чтобы принять эти слова за чистую монету. Он вытер меч и вложил его в ножны, а потом спросил:
- Ты действительно думал, что я бы приказал тебя казнить, если бы узнал?
Мерлин дернулся всем телом и, казалось, ушел в себя. Но и его взгляд, и его тон были искренними.
- Я не знал. Прости. Я думал… ты так разозлишься, что можешь сделать что-то не подумав или сказать своему отцу, а если бы король узнал, то мне бы уже не удалось остаться в Камелоте. Живым или мертвым, мне пришлось бы покинуть тебя.
- Ты должен больше мне доверять, - сказал Артур, и до тех пор, пока эти слова не слетели с его губ, он не знал, как безнадежно они правдивы.
- Буду, если ты тоже будешь, - отозвался Мерлин. Он мельком усмехнулся, услышав отголосок своих же недавних слов, и протянул вперед ладонь.
Артур вспомнил, как однажды, обычным солнечным днем под сенью его собственного замка с ним заговорил дерзкий незнакомец и неосмотрительно подал ему руку для приветствия. Вспомнил, как сам протянул ладонь Мерлину в темной хижине Хунит и ухватился крепко, понимая, что нет во всем мире никого, рядом с кем он бы охотнее встретил смерть.
Он подумал: что ж, по всей видимости, вот оно, мое решение.
Многое изменилось; было бы глупо делать вид, что это не так. Но Артур все же мог выбрать, насколько он позволит произошедшему изменить его самого.
Он подался вперед и сжал ладонь Мерлина.
- Договорились, - сказал он, и улыбка у Мерлина стала яркой и настоящей.
- Договорились.
Артуру в голову вдруг пришла жуткая мысль.
- Ты, Моргана… Гвен ведь не колдунья, верно?
Это, решил Артур, стало бы последней каплей.
- Нет! Нет, боже, нет. Это действительно я вылечил ее отца, когда тот умирал от проклятия Нимуэ. – Мерлин скорбно поморщился. – Я не слишком хорошо все тогда продумал.
- Бедняга Мерлин. – Артур отпустил его руку и похлопал того по плечу. – Из-за всей этой магии не так много места осталось для мозгов, правда?
Мерлин снова заулыбался.
- Поехали домой, - сказал он.
Предвечернее солнце касалось крыш замка к тому времени, как они въехали в Камелот, а неспешные рассказы Мерлина объяснили Артуру множество загадок последних месяцев. Он успел потерять счет тому, сколько раз они спасали друг другу жизни, и решил, что будет лучше не считать.
Гаюс только поглядел на них и потянулся за пучком трав.
- Судя по грязным, но довольным физиономиям, ваше предприятие на этот раз увенчалось успехом.
- Так и есть, - сказал Мерлин.
- Что ж, в таком виде на прием вам идти нельзя. - Гаюс ткнул в их сторону своими травами. – Давайте я напою вас чаем, а потом вы сходите помоетесь.
- Сегодня мы на прием не идем, - объявил Артур. – Я слишком болен и заразен. Сообщи отцу, Гаюс.
- Как угодно, сир. – Гаюс указал им на скамью и налил рябинового чая из котелка, что грелся на огне. Артур выпил свой напиток насколько возможно быстро и встал.
- Доброй ночи. - Мерлин отсалютовал ему своей собственной опустевшей чашей.
- Что такое, Мерлин? – Артур прислонился к косяку двери и вопросительно поднял брови. – Ты у меня слуга или нет?
Тот переглянулся с Гаюсом, пожал плечами и последовал за Артуром.
- Знаешь, а у меня ведь своя комната есть, - сказал Мерлин, когда они взбирались по лестнице. Впрочем, расстроенным он не казался.
Артур даже и не подумал об этом. Они столько дней провели рядом – единственные, кто знал, что происходит, и он привык к такому: ночь, льющаяся в окна, вкус рябины на языке и Мерлин.
К тому же, сейчас ему нужно было кое в чем убедиться.
- Разбей вазу, - сказал Артур, как только за ними закрылась дверь. Мерлин направился было к столу, но принц схватил его за запястье и удержал на месте. – Нет, не так. Разбей вазу, Мерлин.
Мерлин долгое мгновение пристально смотрел на него, а потом повернул голову в сторону стола. Он ничего не говорил на этот раз, но глаза у него вдруг вспыхнули темно-золотым, и Артур от удивления едва не выронил его руку. Когда принцу удалось оторвать взгляд от странного, сияющего умиротворения на лице Мерлина, он увидел, что ваза парит в воздухе. Мерлин выдохнул – почти вздохнул; снова золотая вспышка; ваза полетела в сторону, а потом в стену единым слитным движением.
Легкий рывок вернул внимание Мерлина к Артуру.
- Что еще?
- Артур…
- Все в порядке. – Улыбка получилась хорошей, совсем не вымученной. – Я хочу знать. Хочу, чтобы ты мне показал. Что еще?
У Мерлина на лице появилась ответная улыбка, и она тоже была хорошей. Может, между ними все действительно в порядке, или, по крайней мере, будет в скором времени.
- Ну, есть кое-что, над чем я работал. Ложись.
Артур, к своему ужасу, почувствовал, что брови выразительно поползли вверх. Мерлин кашлянул и залился краской.
- В смысле. Ляг и смотри на балдахин, я кое-что покажу.
Артур улегся на краю кровати и уставился наверх, совершенно не представляя, чего ожидать. Промялась постель, когда рядом устроился Мерлин, а потом тот вытянул руку и произнес что-то на своем странном волшебном наречии, и с его пальца потекли черные облака, поднимались и разворачивались, словно чернильным покрывалом занавешивая балдахин.
- Смотри, - шепнул Мерлин и снова начал читать заклинание – долгий, неторопливый поток слов, очень тщательно выговаривая каждый слог. И на глазах Артура стало появляться ночное небо Камелота; загорались яркие крапинки, как будто кто-то решил продырявить темное покрывало у них над головой. Можно было увидеть Зайца, и Хромого Стрелка, и все те созвездия, которые ему показывали с тех пор, как он стал достаточно взрослым, чтобы не заснуть на крыше после заката, когда ласкает щеки ночной ветер, а в ушах звучат старинные истории. Если бы он когда-нибудь заблудился в своем королевстве, он бы нашел дорогу домой по этим звездам.
- Это потрясающе, - сказал Артур и сказал всерьез.
Мерлин не ответил, но темп его речи изменился, и звезды сорвались со своих мест и закружились друг вокруг друга в танце, таком безмятежном, что начало клонить ко сну. Артур закрыл глаза и стал слушать, как рядом Мерлин творит волшебство, и последней мыслью принца, прежде чем сон одолел его, было: я в безопасности, и я дома.
~
Ощущение покоя длилось ровно до тех пор, пока Артур не проснулся, совершенно не чувствуя правой руки, потому что на ней лежал Мерлин.
- Эй, растяпа. – Принц хорошенько пихнул Мерлина и ухитрился высвободить руку.
- Отвяжись, - пробормотал в подушку тот.
- Я бы мог приказать тебя высечь за такое, - заметил Артур, но тут в дверь постучала Гвен и позвала его.
Он ухмыльнулся и широко распахнул дверь.
- Да?
- Я насчет Морганы. С ней что-то не так.
- Мы скоро будем, - заверил ее Артур.
- Мы? – Гвен посмотрела в сторону кровати, и ее брови совершили нечто необычайное. – Это…
- Да, - сказал Артур и улыбнулся так непристойно, как только умел. – Доброго тебе утра, Гвиневра.
Гвен все еще таращилась на Мерлина, разинув рот, так что Артур аккуратно закрыл дверь, а потом привалился к ней спиной и расхохотался. Черт возьми, это было здорово. Неделя выдалась долгой и бурной, и у него никогда еще не было возможности дурачиться, не считаясь с ожиданиями окружающих, зная, что никаких последствий не будет.
- Ах, как смешно, - проговорил Мерлин, по-прежнему носом в подушку.
- Ты только подумай, Мерлин. – У Артура не получалось убрать с лица ухмылку. – Зелью Гаюса нужна еще ночь, так что завтра этот день повторится в последний раз. Поэтому сегодня…
- …последний день, который не считается. – Мерлин поднял голову и задержал взгляд на принце, а потом тоже заухмылялся. Артур и не знал, что лицо его слуги на такое способно.
- Никаких тебе драконов и никаких последствий, - сказал Артур. От открывавшихся перспектив кружилась голова. - Ты что хочешь сначала сделать?
Мерлин сел на край кровати. Глаза у него сияли, но сказал он вот что:
- Сначала надо убедиться, что дракон по-прежнему мертв. Узнай, прислали ли Эдварда в Камелот из Прибрежной – не должны были, если вой прекратился.
Артур одарил его неодобрительным взглядом - честное слово, Мерлину именно сейчас вдруг вздумалось стать таким деловитым – но все же признал, что совет был мудрым.
- Ладно, ладно, - отмахнулся принц. – А потом что?
А потом было все то, что Артур всегда мечтал сделать, но не мог, потому что был наследником трона и обязан был быть выше таких детских выходок: они меняли в баночках сахар с солью и невинно хлопали глазами в течение всего завтрака, лили воду на головы идущих по двору людей, а потом бодро махали руками отплевывающимся жертвам.
- Вам сколько лет, ваше высочество, - усмехнулся Мерлин, - пять?
- Я тебя прошу, - фыркнул Артур. – Мне под силу придумать куда более изощренные шалости, чем смог бы пятилетка.
Вот потому они и провели славные три часа, двигая всю мебель из комнаты лорда Рамсея на тренировочную площадку. Мерлин зачаровывал вещи потяжелее, чтобы их проще было нести, а Артур выдумывал отговорки, все более невероятные с каждым разом, и делился ими с невольными зрителями. Вдвоем они в точности восстановили посреди площадки планировку спальни лорда, послали за тем слугу и затаились за деревом в ожидании.
Несколько слов, что нашептал Мерлин, связали шнурки у Джеффри Монтмутского, и тот, поднявшись из-за стола, грохнулся на пол. Еще пара слов, напротив, развязала тесемки на наряде леди Шарлотты, выставляя напоказ нижнюю юбку. От того, как завизжала, обнаружив это, дама, они оба повалились на стену со смеху, и Мерлин едва не упал, и Артур ухватил его за руку, удерживая на ногах. Глупый это был момент, мимолетный, но когда их взгляды встретились, Артур знал – без малейшей тени сомнения – что его решение было правильным. Вот это: то, что было у них, то, что рождалось от одного лишь их существования рядом в одно и то же время, - слишком важно, чтобы рисковать им.
- Что теперь? – поинтересовался Мерлин, как только они отдышались.
- У меня идея, - сказал Артур четвертый раз за день.
Мерлин, по-видимому, разглядел у Артура на лице что-то, выдающее характер этой самой идеи, потому что на принца посмотрел кисло.
- И мне эта идея не понравится, так?
Идея была изумительная, чудесная, гениальная, и разве не здорово, что у Морганы имелось платье точно такого же голубого оттенка, как и у глаз Мерлина?
- Ты просто рехнулся, - сказал тот.
- Только подумай, Мерлин. Когда еще тебе представится возможность сделать нечто подобное на глазах у толпы людей, которые никогда об этом не вспомнят?
- Если эта возможность такая замечательная, то почему ей не воспользуешься ты?
- Потому что я принц, - пояснил Артур, - а ты слуга.
- Это же платье Морганы, мне оно не подойдет.
- Чепуха. – Артур махнул не занятой платьем рукой. – Вот эти штуки здесь – шнуровка. Мы их зашнуруем. Все здорово получится.
Мерлин тяжело застонал, но взял у Артура наряд.
- Тебе надеть его на меня я не позволю, иначе это будет просто кошмарно. – В голосе его зазвучала обреченность. – Позови, пожалуйста, Гвен.
Гвен – как только отсмеялась восхищенно у Артура в покоях – была более чем счастлива затянуть на Мерлине платье.
- Можно было бы… - начала она, проводя тому пальцами по волосам.
- Нет, - сказал Мерлин.
- Может, немножко краски… - теперь уже по губам.
- Нет, - отрезал Мерлин.
- Зануда, - попрекнул его Артур.
- Уверена, этого и так хватит, чтобы вызвать переполох, сир. – Гвен поправила какие-то рюшки у Мерлина на груди и улыбнулась ему. – Поверить не могу, что ты согласился, Мерлин. Ты очень мило смотришься. То есть… я не хотела сказать… ты не выглядишь плохо в своей обычной одежде…
- До встречи на приеме, - сказал Артур, подталкивая девушку к двери, прежде чем она успела окончательно запутаться. – И никому не говори, мы хотим сделать сюрприз.
В этом начинании они замечательно преуспели. Артур бережно отложил в памяти ошарашенное выражение на лице отца, чтобы было что вспомнить потом в моменты скуки, и даже умудрился не дать ему стать выражением гнева самым простым способом – сказав правду: это всего лишь безобидная шутка, так неужели капелька смеха испортит удовольствие знатным гостям?
- Едва ли это уместно, Артур, - поморщился его отец, но мгновение спустя что-то его отвлекло, и опасность миновала.
Придворных дам, по всей видимости, эта затея захватила так же, как и Гвен, и, как выяснилось по ходу вечера, леди Эмилия, демонстрируя поразительное постоянство вкусов, была по-прежнему полна решимости осыпать Мерлина знаками внимания.
- Какая прелестная идея, ваше высочество, - набросилась она на Артура, сверкая кольцами и выразительно жестикулируя. – Наряжать так слуг, чтобы подчеркнуть их истинную мужественность. Очень, очень оригинально.
Артур… просто не знал, что можно на такое ответить. К тому же шутка начинала терять новизну, а Мерлин казался теперь скорее озадаченным, чем перепуганным, - и это заставило Артура задуматься: а что, если?.. Что, если бы леди Эмилия была юной и обольстительной, что, если бы однажды кому-то – и не грымзе полоумной на сей раз – настолько понравился Мерлин, что его не смутили бы ни издевки, ни платья, ни условности общества?
На этом этапе своих размышлений Артур решился.
- Мои извинения, леди Эмилия, - сказал он, крепко ухватил Мерлина за руку и дернул к себе, вынуждая того сделать несколько поспешных шагов вперед. – Однако боюсь, мой слуга сегодня вечером будет выполнять иные обязанности.
Леди Эмилия перевела взгляд с Мерлина на Артура, а затем обратно. Артур дождался, пока у нее на лице не проступит понимание, и только потом посмотрел на Мерлина.
- Ты что творишь? – прошипел тот, и Артуру захотелось расхохотаться. Заглотнуть побольше воздуха и выпустить его обратно вместе со смехом, чтоб отражался от стен. Запястье у Мерлина было тонким и теплым, и кожа трепетала у него на шее, там, где дергался крошечный мускул, и Артур притянул Мерлина еще ближе.
- Никаких последствий, - прошептал он, обхватил Мерлина за подбородок и крепко поцеловал.
Артур рисковал сейчас, но не слишком; он знал, что сможет без труда отшутиться, поставить поцелуй в один ряд с шалостями и платьем, как что-то, случившееся лишь потому, что было забавно наделать шума, когда никто б с тебя потом за это не спросил. И Мерлин простил бы его, ведь именно так он всегда поступал, именно это они делали друг для друга: прощали вольности, и насмешки, и секреты, потому что знали, что есть вещи важнее.
Да, Артур совершенно точно знал, какими будут его оправдания, и в первые несколько мгновений, пока прижимался к неподвижным губам Мерлина, он все их перебрал и подготовил к бою. Но только принц начал отстраняться, как Мерлин вдруг положил ладонь ему на затылок и удержал на месте, так, что их лица теперь разделяло всего полдюйма. Артуру не удавалось достаточно сфокусировать взгляд, чтобы рассмотреть выражение лица Мерлина, однако тот торопливо сказал: "Нет, все в порядке, никаких последствий, я просто… просто не ожидал", - и этого Артуру хватило, чтобы поцеловать его снова, глубоко и основательно. Для пущей видимости он запустил одну ладонь Мерлину в волосы, а второй сгреб ткань у того на талии, потому что слышал, как вокруг них глухое бормотание превращается в возгласы, и отец должен скоро заметить, если не заметил уже, и это, вот это – стоять здесь, пробуя на вкус вино у Мерлина на губах, отбросив все уроки приличия, когда-либо преподанные ему, - было невозможно и великолепно, а Артур твердо вознамерился выжать каждую каплю великолепия из этого проклятого круга Морганы.
- Что ж, - сказал Артур, когда необходимость снова вдохнуть примерно сровнялась с громкостью изумленного гула вокруг них. – Тогда ладно.
Мерлин оглянулся, потом посмотрел на Артура и сказал тоном, не терпящим возражений:
- Надо пойти взять у Гаюса рябинового чая. Гм. Прямо сейчас.
- Ты думаешь?
Артур успел заметить выражение лица Гвен, и ему, в общем-то, хотелось подойти и послушать, как та станет пытаться наладить любезную беседу по поводу того, что Артур только что поцеловал Мерлина на глазах всех придворных – боже, даже представить себе это оказалось достаточным, чтобы от широты улыбки заболели губы – но Мерлин передвинул ладонь с его затылка на плечо.
- Да, - сказал он. – Я уверен.
Если подумать – реакция Гаюса на Мерлина в платье обещала быть весьма забавной, так что Артур послал Гвен очередную бесстыжую ухмылку, и они с Мерлином, к все возрастающему изумлению людей в зале, покинули прием. Отличное окончание отличного дня.
- Мерлин… - Выражение лица у Гаюса было настолько ошарашенным, что это превзошло даже самые смелые ожидания Артура.
Мерлину, который, по-видимому, за время прогулки к комнатам Гаюса пришел в себя, удалось даже не слишком смущенным выглядеть. Он протянул вперед руку.
- Нам нужен рябиновый чай.
Гаюс захлопнул рот и вручил им бутыль.
- Я не хочу ничего больше спрашивать, верно?
Артур усмехнулся.
- По всей вероятности, нет.
Если честно, Артур не думал, что что-нибудь случится, даже после того как Мерлин последовал за ним в его комнату – это теперь было почти привычным – а потом остался стоять там в нерешительности; и свет факелов смягчал его очертания. Артур ничего не ждал от этого дня, кроме выдумок, невероятностей, светлых минут веселья и озорства, которые уже никогда не повторятся, а оказалось вдруг так, будто из шуток они себе вытянули что-то серьезное.
Мерлин посмотрел на него, и Артур понял, что хочет его – едва не до боли, хочет прикусить ему губу и распробовать кровь, хочет отыскать волшебство в его пальцах и выманить это волшебство наружу.
- Повернись, - потребовал Артур, и Мерлин подчинился.
Принц принялся расстегивать один за другим крохотные застежки у него на спине. Справившись с последним крючком, Артур провел двумя пальцами вдоль спины Мерлина, от основания шеи к пояснице. Голова кружилась от осознания того, что он мог делать все, что пожелает, ведь все это будет потом неважно; что все было возможно и дозволено. Дух захватывало – причем, кажется, буквально, потому как он мог бы поклясться, что Мерлин задержал дыхание, а когда Артур снова развернул его к себе, – крутнулась, чуть запаздывая, юбка – выдохнул. Один теплый толчок воздуха о губы Артура – и тот даже задуматься не успел, как подался вперед. Первый поцелуй получился под неудобным углом, так что Артур попробовал еще раз, а потом еще, и с каждым разом короткое соприкосновение было все удачнее, а Мерлин начал отвечать. На этот раз, однако, именно Мерлин первым отодвинулся с решительным видом.
- Артур. Это уже другое. Это - то, что между нами, – оно… у него будут последствия. Я не стану делать вид, будто их нет.
Затем он опустил глаза, и весь этот истинно Мерлиновский напор пришелся ровнехонько на губы Артуру, - и это почти наверняка получилось ненамеренно, но ничего более непристойного принц еще не видел никогда. Ему пришлось сглотнуть дважды, прежде чем удалось сказать:
- Хорошо.
- Правда?
Артур даже не стал утруждать себя ответом. На этот раз Мерлин открыл рот сразу же, однако стоило им только по-настоящему приноровиться к поцелую, как он снова отстранился.
- Ты уверен, что не запутался из-за того, что я, ну, в этом, - показывая на платье, в данный момент болтавшееся у него на талии.
Это уже начинало надоедать. Артур сгреб Мерлина за плечи, скользнув пальцами по бледной коже на ключицах, и убедился, что Мерлин смотрит ему в глаза.
– Разве похоже, что я что-то путаю? – грозно спросил он, а потом добавил: "Мерлин" – с нарочитой отчетливостью, и это, должно быть, сработало, так как глаза у Мерлина расширились, а мышцы напряглись у Артура под ладонями.
- О господи, - слабо сказал Мерлин, - не смей, мне, ты что, перестань говорить так!
И он практически бросился обратно на Артура, и Артур попятился и упал на кровать, потому что его превосходные боевые рефлексы оказались начисто сметены под натиском настоятельного желания, и с этого момента все стало довольно бурным.
Дело было в том, что, так как руки у Мерлина были умелыми, а для Артура собственная одежда - привычной, принца они раздели очень быстро, но на проклятой этой юбке были подкладки, и узелки, и всякие штуки, которые просто невозможно было стащить. Артур чуть было не плюнул с досады, как вдруг платье разодрало на клочки; никаких заклинаний, только скупая ухмылка и эти глаза золотистые, и господи боже, придется Артуру что-то придумать, чтобы не сходить с ума от вожделения всякий раз, когда глаза у Мерлина так делают.
- Не страшно, - произнес, задыхаясь, Мерлин и заворочался, пока они не оказались прижаты вплотную друг к другу посреди шелковых лоскутьев. - Завтра оно будет висеть у нее в шкафу как новенькое.
Еще была проблема с поиском таких положений, где Мерлиновы костлявые локти не впивались бы Артуру в ребра, и необходимость согласовывать свой ритм с тем, как кто-то другой двигает бедрами, и все те прочие вещи, что делали это настоящим, доказывали, что это все взаправду, а вовсе не сон.
И были ловкие ладони Мерлина и то, как он улыбался Артуру, открыто и изумленно, и то, как сам Артур хватал ртом воздух, когда губы Мерлина у него на шее заставили прилить кровь к коже.
Штука была и в том, что стояла летняя ночь и быть так близко к другому человеку значило испытывать определенное неудобство из-за жары, однако Артур сразу решил не обращать внимания на то, что простыни липли к коже и воздух был вязким от их дыхания, а тело у Мерлина, казалось, состояло из раскаленных впадинок и неловких движений. Было немного неуклюже и слегка неряшливо, но все это было хорошо – лучшее завершение дня, чем Артур мог бы представить, - и это единственное, что было важно.
- Держись, - шепнул он Мерлину в плечо и задвигал рукой быстрее, не сводя глаз с его влажных губ, с которых срывались звуки, не принадлежащие ни одному человеческому или же волшебному языку, что Артур мог бы опознать.
Когда раздался грохот, принц был так поглощен любованием этим видом, что поначалу подумал, будто звук исходил от Мерлина, однако тот тяжело дышал, и ладонь у Артура была липкой, и там, на столе, синяя ваза…
Ой.
- Прошу тебя, скажи, что ты это сделал нарочно, - произнес Артур, пытаясь собраться с достаточным количеством мыслей, чтобы как следует насторожиться.
Мерлин повернул голову и посмотрел на осколки с выражением самодовольства на лице, которое, впрочем, тут же сменилось бесхитростной улыбкой. Эту улыбку он послал Артуру и сказал: "Почти?" - и принцу пришлось нагнуться и рассмеяться Мерлину в губы.
~
При свете утреннего солнца Артур лениво подумал, что его прежнее мнение о строении Мерлинова скелета надо бы пересмотреть. Грудь у Мерлина мерно поднималась и опускалась; он умудрялся выглядеть сосредоточенным и любопытным даже во сне, а скулы у него были острые и красивые и совершенно стоили того, чтобы потерять из-за них голову. Артур с удовольствием бы воспользовался возможностью исследовать все остальные скрытые, удивительные уголки под кожей, которые обнаружил накануне вечером, однако день начался заново, будто по знаку руки недовольного блюстителя приличий: на них обоих, к досаде Артура, снова была одежда.
- Уф-ф. Что?..
Пробуждение Мерлина величественностью не отличалось: он поводил вокруг одной рукой и нахмурился, натолкнувшись ею на подушку Артура, – но того, как расширились его глаза, когда он увидел Артура, все же хватило, чтобы у принца перехватило дух.
- Доброе утро, - сказал Артур.
- Доброе утро.
Мерлин посмотрел на него осторожно, оценивающе, и Артур вспомнил…
«Это - то, что между нами, – у него будут последствия».
Что касается последствий, подумал Артур, просыпаться рядом с Мерлином не было так уж ужасно.
- В следующий раз, Мерлин, давай-ка проверим, получится ли у нас без того, чтобы разбить что-либо из моих вещей, ладно? Ты и вправду позоришь мою репутацию, - проворчал он.
И улыбка у Мерлина была медленной, и его руки двигались уверенно, когда он притянул Артура к себе, целуя его, как если бы это была самая простая и самая волшебная штука в мире.
Ладони Артура как раз были заняты выяснением того, насколько же лучший доступ предоставляла обычная одежда Мерлина к собственно Мерлину в сравнении с проклятым платьем, когда раздался стук в дверь, заставивший их обоих застыть на месте, - что наверняка показалось бы очень забавным стороннему наблюдателю.
Который как раз должен был появиться. Потому что за стуком неумолимо последовал вежливый оклик Гвен: "Ваше высочество?"
- Последствия! – воскликнул Мерлин и лихорадочно задергался, пытаясь выпутаться одновременно из объятий Артура и из простыней. – На этот раз все считается.
Артур застонал и откинулся головой на подушку.
- Она будет помнить.
- Да! А теперь открой дверь! – прошептал Мерлин и бросился прятаться в соседней комнате.
- Ваше высочество? Простите за беспокойство, но это очень важно, - раздался за дверью голос Гвен, и Артур застонал еще разок для ровного счета, прежде чем пойти открыть.
- Что там?
- Мне, правда, очень жаль, но это насчет Морганы. С ней что-то не так.
«Все считается». Точно. Артур изобразил какое-то выражение на лице – все еще горевшем от воспоминаний о коже Мерлина под его губами - и отчаянно понадеялся, что это было беспокойство.
- Ей нездоровится?
- Я… я не знаю. С ней сейчас Гаюс, но я подумала, что вам следует знать.
- Благодарю. Я приду, как только оденусь.
Артур жестом указал на свое ночное белье, которое Гвен, по всей видимости, заметила только теперь.
- Конечно! Конечно, сир, простите, - проговорила она и удалилась с явной радостью, когда Артур снова закрыл дверь.
- Ну что, Мерлин, давай пошевеливайся, - позвал Артур. – Я твердо уверен, что от тебя по-прежнему требуется меня одевать.
Мерлин, вытаскивая одежду Артура из шкафа, кривил губы в усмешке, в которой наверняка крылось множество весьма нехороших шуток. Принц испытывал сильное искушение вытянуть эти шуточки на свет - либо сострив самому, либо отыскав их у Мерлина во рту языком. Однако отвлекаться не стоило. Артур удовольствовался легким касанием пальцев Мерлина, натягивавших на него одежду, к коже, а затем решительно вытолкнул своего слугу за дверь, прежде чем его сила воли иссякла бы.
- Я считаю, что это легкое расстройство сна, сир, - говорил Гаюс, когда они вошли в комнату Морганы в последний уже, даст Бог, раз. – Ничего серьезного. Более того, у меня есть зелье, которое, думаю, пойдет ей на пользу.
С поразительным бесстрастием он вытащил из сумки пузырек, и ладонь Мерлина скользнула, сжимаясь, вокруг запястья Артура, в то время как Гаюс налил немного лекарства в рот Моргане и та проглотила его.
На этот раз тишина длилась гораздо меньше: Артур едва успел почувствовать, как дважды стукнул под ладонью Мерлина пульс, а затем Моргана открыла глаза. Принц с облегчением выдохнул.
- Что…
Она посмотрела на Гаюса, неуклюже ото сна приподнимаясь на кровати.
- Гаюс, я видела…
- Все хорошо, миледи, - очень серьезно сказал тот, положив руки ей на плечи. – Это был страшный сон, только и всего. Он никогда не сбудется, даю вам слово. Ну же, как вы себя чувствуете?
- Хорошо, мне… - Моргана сощурилась и обвела взглядом комнату. – Что вы все здесь делаете? Что случилось?
- Мы за вас волновались.
Гвен выступила вперед и присела на кровать, протягивая руку, чтобы пожать ладонь своей госпожи.
- Вы никак не могли проснуться, но Гаюс вам что-то дал и вот… Вы точно в порядке?
- Да! Да, только все еще чувствую себя немного уставшей, но ты ведь могла бы принести мне чаю?
- Сию же минуту, - кивнула Гвен и поспешила к двери.
- Превосходно, Гаюс.
Утер хлопнул лекаря по плечу, удостоил Моргану еще одним быстрым взглядом, а Артура кивком и покинул комнату.
- Поверить не могу, - шепнул Мерлину Артур, - но я с нетерпением жду момента, когда снова смогу по-настоящему беседовать со своим отцом.
- Я с нетерпением жду момента, когда смогу заняться чем-то кроме чтения книг, готовки зелий или выездов на опасные предприятия.
- Отлично.
Честное слово, Мерлин просто сам подставляется. Артур хлопнул его по спине.
- Мне нужно, чтобы ты наточил все мое оружие, разобрал сундук со старой одеждой, который мы нашли на прошлой неделе, и посмотрел, что из нее можно оставить, почистил мои сапоги и отполировал сбрую в конюшне.
Мерлин повернулся и посмотрел на него несчастным взглядом.
- Сегодня все считается, Мерлин, и твоя работа сама собой не сделается. Если со всем этим справишься, - смилостивился Артур, - я, может, разрешу тебе спалить шляпу.
- Ловлю на слове, - отозвался Мерлин.
Вышло все замечательно, правда; выражение мрачного удовлетворения на лице Мерлина, когда тот поджигал шляпу, вместе со злобным блеском в его глазах отозвалось восхитительным теплом у принца где-то в животе. Потом прозвучала еще парочка торопливых заклинаний, чтобы свести обугленное пятно с пола в комнате Артура (успешно) и вытравить смрад паленых перьев (почти успешно: вместо этого в комнате еще несколько часов пахло мокрой травой, что все-таки было явным улучшением). Мерлин надел на прием свою обычную одежду, и оба они поклялись вести себя безупречно – этой решимости хватило ровно до тех пор, пока Мерлин не споткнулся и не разлил соус, а Артур не ввязался в свою первую перепалку с Морганой. И вовсе это не было виной Артура; он-то намеревался быть с ней любезней обычного, учитывая прошедшую неделю, но она ведь просто не могла не отпустить ехидного замечания насчет способности Артура быть обходительным, а он вовсе не собирался спускать ей оскорбление.
Не считая происшествия с соусом, Мерлин, кажется, справлялся успешнее. Он уделил некоторое время рассуждениям о ячмене, чем поразил отца Артура, еще какое-то время прятался в углу, болтая с Гвен, и даже умудрился сбежать от леди Эмили, проведя в ее компании не более нескольких минут.
Артур был впечатлен.
- Как тебе удалось отделаться от старой зануды на этот раз?
- О, это было нетрудно. Я ей просто сказал, что польщен ее вниманием, но я должен буду сегодня обслуживать моего господина в спальне, а он ужасно требователен.
В целом, Артур посчитал за очень хороший знак то, что, несмотря на желание впечатать Мерлина в ближайшую стену и целовать его, пока они оба не станут задыхаться, принц все же сохранил способность хотеть Мерлина поколотить за то, что он такой невероятный идиот. Артур собирался разразиться тирадой, перечислив все множество и разнообразие вариантов окончания этого конкретного проявления идиотизма катастрофой, когда вдруг заметил крошечную улыбку на лице Мерлина.
- Идиот, - все-таки сказал он и легонько шлепнул того по затылку. – Даже не шути об этом. Как бы ни обрадовался, без сомнений, мой отец, обнаружив, что я сплю со слугой, которому совершенно не грозит возможность забеременеть, он все же наверняка будет бросать мне это в лицо всякий раз, когда на горизонте возникнет беда и тебя потребуется спасать. А такое – давай посмотрим правде в глаза, Мерлин, - он приподнял брови, - случается куда чаще, чем с чьими-либо еще слугами. Одни хлопоты с тобой. Не понимаю, почему я вообще тебя терплю.
Однако под столом он провел пальцами по ноге Мерлина, и на какое-то мгновение дыхание у того сбилось.
- А можешь представить, если бы…
Мерлин куском хлеба указал туда, где в окружении небольшой компании рыцарей стояла Моргана, а позади нее – Гвен.
- О боже, нет.
Насколько он знал Моргану, ничто не удержало бы девушку от того, чтобы устроить Артуру веселенькую жизнь на ближайшие пять лет или же, возможно, объявить их милашками и начать ворковать над ними. Артур не мог решить, которая из перспектив была для него более ненавистна.
- Гвен без конца бы меня дразнила, - мрачно сказал Мерлин. – Она бы… Артур!
Ладонь Артура была решительно остановлена рукой Мерлина. Он глядел прямо перед собой, расплываясь в смущенной улыбке.
- Я знаю, что ты ужасный позер, но я думал, ты хотя бы не станешь приставать ко мне на людях, - проговорил он, переплетая свои пальцы с пальцами Артура, - учитывая то, что мы тут как раз обсуждаем последствия.
Когда он зашли за чаем к Гаюсу, тот сказал очень немногое; он перевел взгляд с Мерлина на Артура, страдальчески вздохнул и сунул бутыль в руки Мерлину.
- Вижу, это становится привычкой, - кисло произнес он. - Полагаю, это еще не самое страшное, что могло случиться.
Мерлин поглядел на Артура, когда дверь захлопнулась прямо перед ними.
– С кем он сейчас говорил?
Артур было все равно - так он и сказал.
Мерлин пожал плечами и сделал долгий глоток чая по пути в покои Артура, потом передал тому бутыль.
- Фу. Пока я жив, никогда больше не захочу выпить рябинового чаю.
- Ты дождись зимы, - посоветовал Артур. – Поймешь его прелесть в первый же день, когда, расчихавшись, не сможешь уснуть.
Впрочем, чувства Мерлина он понимал.
Хотя немного погодя, когда Мерлин стоял возле стола, вертя в руках синюю вазу, Артур решил, что в целом несказанно рад тому, что вся эта заваруха вообще случилась.
- Это в последний раз, - сказал Мерлин, глядя на вазу.
- Определенно на это надеюсь.
Уголок его рта приподнялся.
- Хочется, чтобы мы сделали что-то особенное.
Артур откинулся назад и устроился на подушках, закинув руки за голову. Он молчал до тех пор, пока Мерлин не посмотрел на него, а затем изогнул губы в нарочитой усмешке и понизил голос насколько возможно.
- В самом деле?
Мерлин открыл рот и, к удовольствию принца, снова закрыл его, прикусив кончик языка. И может быть, Артуру просто показалось, но свечи в комнате вроде бы вспыхнули ярче. Всего на мгновение.
- Ну и ладно тогда, черт с ним, - поспешно выпалил Мерлин и уронил вазу на пол.
~
Утренний свет казался каким-то непривычным, и Артуру потребовалась почти минута, чтобы осознать, что ослепительное сияние солнца пропало. В груди загорелась надежда, и принц спустил ноги с кровати, рассчитывая подойти к окнам и увидеть тучи.
- Черт, – тут же сказал Артур, отдергивая ногу. Потом он принялся смеяться.
Мерлин с тревогой поднял заспанное лицо.
- Что?
Артур нагнулся и выпрямился, держа в ладони глиняный осколок, матово-коричневый по краям, но покрытый синей глазурью, блестящей в тусклом свете солнца.
- Подъем, Мерлин, – сказал он и улыбнулся. – Кажется, жизнь опять продолжается.
~fin ~
автор: Fahye
ссылка на оригинал
пейринг: Артур/Мерлин
рейтинг: R
саммари: История, в которой борются с драконами, призраками и предрассудками; в которой Мерлин надевает шляпу (дважды) и платье (единожды), а Артур бьет посуду (и не раз); в которой присутствуют шалости и подушечные бои и раскрываются многие секреты.
дисклеймер: не мое, а жаль
T/N: разрешение на перевод получено. текст неотбечен совсем.
в общем, полез под кат – сам виноват (:
перевод посвящается Катрусе
часть 3
читать дальшеОт очередного стука в дверь на следующее утро Артур проснулся. Стучали так тихо, что он решил было, что ему послышалось. Однако стук повторился, на этот раз громче, а затем прозвучало:
- Артур, это я. Можно войти?
Артур сел на кровати и воззрился на дверь, гадая, что будет делать Мерлин, если ему ничего не отвечать. Впрочем, гадать долго не пришлось. Дверь распахнулась, и Мерлин проскользнул в комнату. Выглядел он точно так же, как и вчера, даже смотрел так же настороженно.
- Уже новый день, - сказал он тихо. – Ты будешь со мной разговаривать?
На мгновение Артуру захотелось - ах, как захотелось! – совершенно по-ребячески возразить, что день-то, по сути, новым не был. Но такое поведение делу бы не помогло.
- Когда выйдем от Морганы, - произнес Артур, выбираясь из постели и не глядя на Мерлина, - седлай лошадей. Поедем сразу же. Нужно закончить начатое.
Собрание в комнате Морганы вынести было еще труднее, чем обычно, и Артур заметил, что Гаюс, осматривая девушку, то и дело поглядывает на них двоих: актеры из них были никудышные. А потом Артуру пришло в голову, что, уж конечно, Мерлин-то должен быть превосходным лицедеем, раз ему удавалось оставаться безучастным, видя, как Утер казнит стольких волшебников. А потом принцу вспомнились кое-какие мелочи, вроде того, как Мерлин негромко спрашивает, так ли это плохо – использовать магию для благих целей; как Мерлин отворачивается, как Мерлин помогает, не переча, но и не выглядя при этом довольным. Возможно, Мерлин был отвратительным актером; возможно, это Артур недостаточно внимательно смотрел.
- Мерлин, - напомнил он позже. – Лошади.
Мерлин, идущий в противоположном от конюшен направлении, остановился, но оборачиваться не стал.
- Я встречу тебя там, - отозвался он. – Я… Мне кое-что нужно сделать сначала.
Если Мерлин думал, что сможет от Артура отделаться такими туманными фразами на следующий же день после того, как открылось, что хранить секреты он умеет куда лучше, чем кто-либо из знакомых принца, - Мерлин ошибался. Артур дал ему дойти до первого поворота, а затем последовал за ним, выдерживая порядочную дистанцию, которую даже увеличил, когда сообразил, куда тот направляется. Так что к тому времени, как Артур прокрался вниз по каменным ступенькам и, незаметный в тени, прижался к стене на несколько шагов выше уступа, беседа Мерлина с Великим Драконом была уже в разгаре.
Ну, если точнее, то Мерлин рвал и метал, а Великий Дракон – насколько Артуру было видно – безмятежно внимал.
- … и теперь все загублено, потому что он меня ненавидит! Как мне прикажешь его защищать, если он меня ненавидит? Как мне его защищать, если ты мне ничего не говоришь?
На Артура снова накатил приступ ярости, потому что обязанностью Мерлина было принцу прислуживать, а не оберегать его от внешнего мира, как будто Артур – ребенок, которому нужно, чтобы кто-то другой лез за него в драку. И неприкрытая самонадеянность, с которой Мерлин это произнес, его бесила.
- Не встретятся воистину родственные души, - объявил дракон, и в его словах было столько превосходства, что Артур отчасти перенаправил свой гнев, - пока разделяют их тайны.
- Ага, как же, - огрызнулся Мерлин. – Знаешь, что с таким же успехом может нас разделить? Темница. А может, мне вообще просто голову отрубят, как всем остальным колдунам. Конечно, у меня же здорово получится помочь Артуру стать великим королем, когда я умру!
- Доверие - дело не одного, но двоих, - отозвался дракон, и это было первой разумной вещью, которую Артур от него услышал. Мерлин, похоже, тоже это осознал: он перестал кричать.
- Ладно, - сказал он. – Может, и надо было… Ну, ладно. Но ведь не в этом суть! Суть в том, что Артур едва не погиб из-за того, что ты не хочешь говорить, как убить это существо, и…
Его слова перебило звучное рычание. Дракон угрожающе выпрямился, обнажив зубы и сверкая глазами.
- Ты забываешься, юный волшебник, - прошипел он. – Неужели ты меня считаешь лишь провозвестником, готовым по первому же слову выполнить твои приказы, так же, как двадцать лет назад считал Утер? Моя судьба – помочь тебе и принцу Пендрагону достичь величия. Я исполню ее, но ты не смеешь стоять здесь, рассуждая об убийстве единственного, кроме меня, уцелевшего представителя моего народа, и ожидать, что я приду от этого в восторг.
Мерлин не сразу нашелся с ответом.
- Прости, - выдавил он. – Я не подумал об этом, извини. Но только так мы можем не дать ему разрушить Камелот. Только так разбудить Моргану будет безопасно.
- Вы справитесь с этой задачей, - сказал дракон, и голос его прозвучал почти печально. – Но сделаете это без моей помощи.
Артур решил, что услышал достаточно. Он взбежал по лестнице, ступая так же быстро и неслышно, как во время охоты, и к тому времени, когда Мерлин добрался до конюшен, Артур уже успел распорядиться, чтобы седлали лошадей, и отправить кого-то на кухни за съестными припасами в дорогу.
- Если я спрошу тебя, где ты был, - поинтересовался принц как бы между прочим, - ты мне соврешь?
- Нет! – У Мерлина в голосе слышалось огорчение, граничащее со злостью. Именно таким тоном он только что отчитывал Великого дракона из-за того, что из схватки с обезумевшей волшебной тварью Артур не вышел невредимым. Однако принцу этого знать не полагалось. – Больше никакой лжи. Клянусь тебе. Спрашивай, что хочешь.
- Что хочу.
Артур посмотрел на Мерлина. Губы у того были плотно сжаты, но он все же сказал:
- Да. Что угодно.
Между тем вернулся слуга, отправленный за едой, а потом появился еще один, ведя в поводу лошадь для Мерлина, поэтому Артур больше ничего не сказал. А к тому времени, как они выехали на вчерашнюю дорогу, момент был упущен и часть напряжения улетучилась, так что Артур заговорил еще очень не скоро. Вопрос получился не тем, что он, как ему казалось, собирался задать, но это было важно.
- Ты бы хотел, чтобы я по-прежнему не знал?
- Вообще-то, - ответил Мерлин, выдержав паузу, - когда мы узнали о заколдованном круге, ненадолго мне захотелось, чтобы я был один. Захотелось, чтобы ты так же, как и все, проживал один и тот же день, чтобы я мог тебе рассказать про свою магию, а потом ты бы забыл, и я мог бы пробовать снова и снова, пока не найду способ сказать тебе, чтобы это звучало не так…
- Не так, будто ты мне лгал с того самого момента, как мы встретились?
Мерлин показался почти больным.
- Тебя ведь ложь беспокоит, правда? Не магия.
Артур закусил язык, чтобы не сказать чего-то – он не знал точно, чего, но был уверен, что эти его слова только ухудшат ситуацию. Он поразмыслил над вопросом: вытащил на свет все то, от чего упорно бежал, взглянул фактам в лицо и осознал, что Мерлин прав. Артур думал, что знал Мерлина, думал, что нашел наконец кого-то, кому без труда может доверять, - и все это оказалось разрушено в одно мгновение. А если уж быть совсем честным с самим собой, дело было еще и вот в чем: Мерлин являлся ходячим доказательством того, что то, как поступает отец Артура с волшебниками Камелота, - неправильно, и Артур не мог вынести такого, потому что…
Что ж. Потому что это значило, что Артуру следовало бы выступить против Утера, а такое было немыслимо. Никто не мог возражать Утеру в том, что касалось магии. И с чем все это оставляло Артура? С твердым пониманием того, что людей нельзя винить за то, какими они родились, но в то же время с уверенностью: что бы он ни сказал и ни сделал, это не изменит заведенного в Камелоте порядка. Это оставляло Артура беспомощным, а больше всего на свете Артур ненавидел то, чего не мог изменить.
Артур понял, что уже довольно долго молчит и что успел позабыть первоначальный вопрос.
- Я… я свыкнусь с этой мыслью, - негромко произнес он. – Только не жди, что у меня это получится сразу.
На этот раз была очередь Мерлина кивнуть и послать вперед лошадь, не то ища уединения, не то даря его Артуру. Это было несущественно. Довольно долго они ехали в молчании, долго настолько, что у Артура начало затекать тело. Они теперь были недалеко от Прибрежной, и совсем рядом было место, где вчера они впервые услышали вопли.
- Важным должно быть то, что люди делают, - выпалил вдруг Мерлин, нарушая тишину. – Не то, что они могли бы сделать. Ты же сам это признал, когда узнал о Моргане. Важны намерения людей и их чувства…
Остатки гнева в Артуре заставили сказать:
- Магия развращает.
Но это были слова его отца, и он знал, что у него самого не было им никакого подтверждения. Просто он слишком часто слышал их от человека, перед которым всегда, всегда стремился проявить себя.
- Это власть развращает. Если ей позволить, - Мерлин сделал паузу. – А я не позволю такому случиться с тобой, если ты не позволишь такому случиться со мной.
Артур зажмурился, сделал два глубоких вдоха и снова открыл глаза. Это был Мерлин, тот самый Мерлин, который спас ему жизнь и показал свою готовность сражаться до конца у Артура в услужении, и Артур знал: прямо здесь и прямо сейчас он должен принять решение. Достаточно ли ему этого или нет. Доверяет ли он Мерлину безоговорочно или же не доверяет вовсе.
- Берегись! – крикнул тут Мерлин.
Артур едва успел отметить, что в лицо дохнуло ветром, и непроизвольно прижался к шее перепуганной лошади. Инстинкты спасли ему жизнь. Драконья лапа просвистела у него над головой, и Артур ухитрился завернуть лошадь обратно.
- Откуда он появился? – завопил Мерлин. – Я думал, он попался в колдовской круг! Я думал, он будет там же, где и вчера!
Артур проглотил готовое сорваться с языка ругательство и соскочил с лошади, не сводя глаз с дракона. Тот выдыхал дым и, в свою очередь, наблюдал за принцем.
- Я не знаю, как такое получилось, Мерлин. Может, твои вчерашние фокусы все испортили, может, рябиновый сок на клинке что-то сделал – не знаю. Но нам надо его убить, и мы знаем, что одной только сталью здесь не обойтись.
Мерлин непонимающе посмотрел на него. Он и правда становился недоумком в самые неподходящие моменты.
- Магия! – заорал Артур. – Слезь с лошади и сделай же что-нибудь!
Дракон трескуче рассмеялся, и Артур заставил лошадь еще больше попятиться, чтобы не попасть под удар, в то время как Мерлин вскинул ладонь и снова произнес ослепляющее заклинание.
- Отлично, - Артур придержал повод, и Мерлин соскользнул на землю, с тревогой глядя на то, как дракон опять пришел в ярость.
- Нет, - зарычал он, - нет, все исчезло, кануло во тьму, надо убить…
И очередной вопль.
- Артур! – закричал Мерлин, не спуская глаз с дракона. – Вытащи меч.
- Что? Ничего не получится, Мерлин, мы ведь это уже выяснили.
- Просто сделай так. Доверься мне, - и ладонь Артура сжимала рукоять еще до того, как Мерлин договорил, так что, выходит, Артур таки доверился.
- Отойди еще немного назад, - рявкнул принц, одной рукой оттаскивая перепуганных лошадей подальше от взбесившегося дракона, а другой удерживая меч. – И поспеши, что бы ты там ни задумал.
Мерлин начал говорить, сосредоточенно хмурясь и вытянув руку в сторону Артура, и когда с нее полился голубой свет, он был таким ярким, что Артуру показалось, будто ударила молния, но нет - это его меч вспыхнул и вдруг стал легче и потеплел в его ладони.
Мерлин жадно глотнул ртом воздух и опустил руку.
- Сейчас, - торопливо сказал он, - попробуй сейчас. Я помогу.
Артур проследил за движениями дракона, пытаясь уловить ритм, но такового просто не было: чудовище споткнулось, метнулось в сторону. Оно приближалось.
И вдруг по воздуху прокатился звук, высокий и удивительный, как будто кто-то в три голоса пел без слов, и дракон застыл на месте. Он задрал голову так высоко, как только смог, согнувшись под весом мертвого крыла, и негромко откликнулся. Он был неподвижен. Его шея оказалась беззащитной. А звук все лился и лился.
Что-то болезненное шевельнулось у Артура в груди, но он уже двигался, бежал, разрывая неподвижность и чувствуя, как его клинок впивается в тело дракона, словно бы у того вместо шкуры было кружево.
Последний вопль оказался хуже, чем все предыдущие разом, и Артур выдернул меч как раз вовремя, чтобы успеть увернуться от струи огня, которая, впрочем, очень быстро иссякла. Рана была глубокой и точной, и магия на клинке наверняка тоже что-то сделала, потому что вопль оборвался через несколько мгновений, и дракон повалился на землю. Его падение отозвалось у Артура в ногах, и тот внезапно осознал, что у него снова разболелось колено. Он обернулся: Мерлин успокаивал лошадей, которые, к счастью, не сбежали, когда Артур, нападая на дракона, их отпустил.
- Что это было? – спросил Артур, и Мерлин, подходя к нему, скривил губы.
- Драконья песнь. Это простое заклинание. Оно придумано затем, чтобы успокаивать детей, не затем, чтобы… не для битв.
- Тебе его как будто жаль, - произнес Артур. Получилось слишком уж похоже на упрек.
Мерлин отвернулся от дракона; лицо у парня было бледным.
- Он был безумен - он же ничего с этим не мог поделать. И все, кого он знал, все его сородичи погибли.
Артур был не настолько глуп, чтобы принять эти слова за чистую монету. Он вытер меч и вложил его в ножны, а потом спросил:
- Ты действительно думал, что я бы приказал тебя казнить, если бы узнал?
Мерлин дернулся всем телом и, казалось, ушел в себя. Но и его взгляд, и его тон были искренними.
- Я не знал. Прости. Я думал… ты так разозлишься, что можешь сделать что-то не подумав или сказать своему отцу, а если бы король узнал, то мне бы уже не удалось остаться в Камелоте. Живым или мертвым, мне пришлось бы покинуть тебя.
- Ты должен больше мне доверять, - сказал Артур, и до тех пор, пока эти слова не слетели с его губ, он не знал, как безнадежно они правдивы.
- Буду, если ты тоже будешь, - отозвался Мерлин. Он мельком усмехнулся, услышав отголосок своих же недавних слов, и протянул вперед ладонь.
Артур вспомнил, как однажды, обычным солнечным днем под сенью его собственного замка с ним заговорил дерзкий незнакомец и неосмотрительно подал ему руку для приветствия. Вспомнил, как сам протянул ладонь Мерлину в темной хижине Хунит и ухватился крепко, понимая, что нет во всем мире никого, рядом с кем он бы охотнее встретил смерть.
Он подумал: что ж, по всей видимости, вот оно, мое решение.
Многое изменилось; было бы глупо делать вид, что это не так. Но Артур все же мог выбрать, насколько он позволит произошедшему изменить его самого.
Он подался вперед и сжал ладонь Мерлина.
- Договорились, - сказал он, и улыбка у Мерлина стала яркой и настоящей.
- Договорились.
Артуру в голову вдруг пришла жуткая мысль.
- Ты, Моргана… Гвен ведь не колдунья, верно?
Это, решил Артур, стало бы последней каплей.
- Нет! Нет, боже, нет. Это действительно я вылечил ее отца, когда тот умирал от проклятия Нимуэ. – Мерлин скорбно поморщился. – Я не слишком хорошо все тогда продумал.
- Бедняга Мерлин. – Артур отпустил его руку и похлопал того по плечу. – Из-за всей этой магии не так много места осталось для мозгов, правда?
Мерлин снова заулыбался.
- Поехали домой, - сказал он.
Предвечернее солнце касалось крыш замка к тому времени, как они въехали в Камелот, а неспешные рассказы Мерлина объяснили Артуру множество загадок последних месяцев. Он успел потерять счет тому, сколько раз они спасали друг другу жизни, и решил, что будет лучше не считать.
Гаюс только поглядел на них и потянулся за пучком трав.
- Судя по грязным, но довольным физиономиям, ваше предприятие на этот раз увенчалось успехом.
- Так и есть, - сказал Мерлин.
- Что ж, в таком виде на прием вам идти нельзя. - Гаюс ткнул в их сторону своими травами. – Давайте я напою вас чаем, а потом вы сходите помоетесь.
- Сегодня мы на прием не идем, - объявил Артур. – Я слишком болен и заразен. Сообщи отцу, Гаюс.
- Как угодно, сир. – Гаюс указал им на скамью и налил рябинового чая из котелка, что грелся на огне. Артур выпил свой напиток насколько возможно быстро и встал.
- Доброй ночи. - Мерлин отсалютовал ему своей собственной опустевшей чашей.
- Что такое, Мерлин? – Артур прислонился к косяку двери и вопросительно поднял брови. – Ты у меня слуга или нет?
Тот переглянулся с Гаюсом, пожал плечами и последовал за Артуром.
- Знаешь, а у меня ведь своя комната есть, - сказал Мерлин, когда они взбирались по лестнице. Впрочем, расстроенным он не казался.
Артур даже и не подумал об этом. Они столько дней провели рядом – единственные, кто знал, что происходит, и он привык к такому: ночь, льющаяся в окна, вкус рябины на языке и Мерлин.
К тому же, сейчас ему нужно было кое в чем убедиться.
- Разбей вазу, - сказал Артур, как только за ними закрылась дверь. Мерлин направился было к столу, но принц схватил его за запястье и удержал на месте. – Нет, не так. Разбей вазу, Мерлин.
Мерлин долгое мгновение пристально смотрел на него, а потом повернул голову в сторону стола. Он ничего не говорил на этот раз, но глаза у него вдруг вспыхнули темно-золотым, и Артур от удивления едва не выронил его руку. Когда принцу удалось оторвать взгляд от странного, сияющего умиротворения на лице Мерлина, он увидел, что ваза парит в воздухе. Мерлин выдохнул – почти вздохнул; снова золотая вспышка; ваза полетела в сторону, а потом в стену единым слитным движением.
Легкий рывок вернул внимание Мерлина к Артуру.
- Что еще?
- Артур…
- Все в порядке. – Улыбка получилась хорошей, совсем не вымученной. – Я хочу знать. Хочу, чтобы ты мне показал. Что еще?
У Мерлина на лице появилась ответная улыбка, и она тоже была хорошей. Может, между ними все действительно в порядке, или, по крайней мере, будет в скором времени.
- Ну, есть кое-что, над чем я работал. Ложись.
Артур, к своему ужасу, почувствовал, что брови выразительно поползли вверх. Мерлин кашлянул и залился краской.
- В смысле. Ляг и смотри на балдахин, я кое-что покажу.
Артур улегся на краю кровати и уставился наверх, совершенно не представляя, чего ожидать. Промялась постель, когда рядом устроился Мерлин, а потом тот вытянул руку и произнес что-то на своем странном волшебном наречии, и с его пальца потекли черные облака, поднимались и разворачивались, словно чернильным покрывалом занавешивая балдахин.
- Смотри, - шепнул Мерлин и снова начал читать заклинание – долгий, неторопливый поток слов, очень тщательно выговаривая каждый слог. И на глазах Артура стало появляться ночное небо Камелота; загорались яркие крапинки, как будто кто-то решил продырявить темное покрывало у них над головой. Можно было увидеть Зайца, и Хромого Стрелка, и все те созвездия, которые ему показывали с тех пор, как он стал достаточно взрослым, чтобы не заснуть на крыше после заката, когда ласкает щеки ночной ветер, а в ушах звучат старинные истории. Если бы он когда-нибудь заблудился в своем королевстве, он бы нашел дорогу домой по этим звездам.
- Это потрясающе, - сказал Артур и сказал всерьез.
Мерлин не ответил, но темп его речи изменился, и звезды сорвались со своих мест и закружились друг вокруг друга в танце, таком безмятежном, что начало клонить ко сну. Артур закрыл глаза и стал слушать, как рядом Мерлин творит волшебство, и последней мыслью принца, прежде чем сон одолел его, было: я в безопасности, и я дома.
~
Ощущение покоя длилось ровно до тех пор, пока Артур не проснулся, совершенно не чувствуя правой руки, потому что на ней лежал Мерлин.
- Эй, растяпа. – Принц хорошенько пихнул Мерлина и ухитрился высвободить руку.
- Отвяжись, - пробормотал в подушку тот.
- Я бы мог приказать тебя высечь за такое, - заметил Артур, но тут в дверь постучала Гвен и позвала его.
Он ухмыльнулся и широко распахнул дверь.
- Да?
- Я насчет Морганы. С ней что-то не так.
- Мы скоро будем, - заверил ее Артур.
- Мы? – Гвен посмотрела в сторону кровати, и ее брови совершили нечто необычайное. – Это…
- Да, - сказал Артур и улыбнулся так непристойно, как только умел. – Доброго тебе утра, Гвиневра.
Гвен все еще таращилась на Мерлина, разинув рот, так что Артур аккуратно закрыл дверь, а потом привалился к ней спиной и расхохотался. Черт возьми, это было здорово. Неделя выдалась долгой и бурной, и у него никогда еще не было возможности дурачиться, не считаясь с ожиданиями окружающих, зная, что никаких последствий не будет.
- Ах, как смешно, - проговорил Мерлин, по-прежнему носом в подушку.
- Ты только подумай, Мерлин. – У Артура не получалось убрать с лица ухмылку. – Зелью Гаюса нужна еще ночь, так что завтра этот день повторится в последний раз. Поэтому сегодня…
- …последний день, который не считается. – Мерлин поднял голову и задержал взгляд на принце, а потом тоже заухмылялся. Артур и не знал, что лицо его слуги на такое способно.
- Никаких тебе драконов и никаких последствий, - сказал Артур. От открывавшихся перспектив кружилась голова. - Ты что хочешь сначала сделать?
Мерлин сел на край кровати. Глаза у него сияли, но сказал он вот что:
- Сначала надо убедиться, что дракон по-прежнему мертв. Узнай, прислали ли Эдварда в Камелот из Прибрежной – не должны были, если вой прекратился.
Артур одарил его неодобрительным взглядом - честное слово, Мерлину именно сейчас вдруг вздумалось стать таким деловитым – но все же признал, что совет был мудрым.
- Ладно, ладно, - отмахнулся принц. – А потом что?
А потом было все то, что Артур всегда мечтал сделать, но не мог, потому что был наследником трона и обязан был быть выше таких детских выходок: они меняли в баночках сахар с солью и невинно хлопали глазами в течение всего завтрака, лили воду на головы идущих по двору людей, а потом бодро махали руками отплевывающимся жертвам.
- Вам сколько лет, ваше высочество, - усмехнулся Мерлин, - пять?
- Я тебя прошу, - фыркнул Артур. – Мне под силу придумать куда более изощренные шалости, чем смог бы пятилетка.
Вот потому они и провели славные три часа, двигая всю мебель из комнаты лорда Рамсея на тренировочную площадку. Мерлин зачаровывал вещи потяжелее, чтобы их проще было нести, а Артур выдумывал отговорки, все более невероятные с каждым разом, и делился ими с невольными зрителями. Вдвоем они в точности восстановили посреди площадки планировку спальни лорда, послали за тем слугу и затаились за деревом в ожидании.
Несколько слов, что нашептал Мерлин, связали шнурки у Джеффри Монтмутского, и тот, поднявшись из-за стола, грохнулся на пол. Еще пара слов, напротив, развязала тесемки на наряде леди Шарлотты, выставляя напоказ нижнюю юбку. От того, как завизжала, обнаружив это, дама, они оба повалились на стену со смеху, и Мерлин едва не упал, и Артур ухватил его за руку, удерживая на ногах. Глупый это был момент, мимолетный, но когда их взгляды встретились, Артур знал – без малейшей тени сомнения – что его решение было правильным. Вот это: то, что было у них, то, что рождалось от одного лишь их существования рядом в одно и то же время, - слишком важно, чтобы рисковать им.
- Что теперь? – поинтересовался Мерлин, как только они отдышались.
- У меня идея, - сказал Артур четвертый раз за день.
Мерлин, по-видимому, разглядел у Артура на лице что-то, выдающее характер этой самой идеи, потому что на принца посмотрел кисло.
- И мне эта идея не понравится, так?
Идея была изумительная, чудесная, гениальная, и разве не здорово, что у Морганы имелось платье точно такого же голубого оттенка, как и у глаз Мерлина?
- Ты просто рехнулся, - сказал тот.
- Только подумай, Мерлин. Когда еще тебе представится возможность сделать нечто подобное на глазах у толпы людей, которые никогда об этом не вспомнят?
- Если эта возможность такая замечательная, то почему ей не воспользуешься ты?
- Потому что я принц, - пояснил Артур, - а ты слуга.
- Это же платье Морганы, мне оно не подойдет.
- Чепуха. – Артур махнул не занятой платьем рукой. – Вот эти штуки здесь – шнуровка. Мы их зашнуруем. Все здорово получится.
Мерлин тяжело застонал, но взял у Артура наряд.
- Тебе надеть его на меня я не позволю, иначе это будет просто кошмарно. – В голосе его зазвучала обреченность. – Позови, пожалуйста, Гвен.
Гвен – как только отсмеялась восхищенно у Артура в покоях – была более чем счастлива затянуть на Мерлине платье.
- Можно было бы… - начала она, проводя тому пальцами по волосам.
- Нет, - сказал Мерлин.
- Может, немножко краски… - теперь уже по губам.
- Нет, - отрезал Мерлин.
- Зануда, - попрекнул его Артур.
- Уверена, этого и так хватит, чтобы вызвать переполох, сир. – Гвен поправила какие-то рюшки у Мерлина на груди и улыбнулась ему. – Поверить не могу, что ты согласился, Мерлин. Ты очень мило смотришься. То есть… я не хотела сказать… ты не выглядишь плохо в своей обычной одежде…
- До встречи на приеме, - сказал Артур, подталкивая девушку к двери, прежде чем она успела окончательно запутаться. – И никому не говори, мы хотим сделать сюрприз.
В этом начинании они замечательно преуспели. Артур бережно отложил в памяти ошарашенное выражение на лице отца, чтобы было что вспомнить потом в моменты скуки, и даже умудрился не дать ему стать выражением гнева самым простым способом – сказав правду: это всего лишь безобидная шутка, так неужели капелька смеха испортит удовольствие знатным гостям?
- Едва ли это уместно, Артур, - поморщился его отец, но мгновение спустя что-то его отвлекло, и опасность миновала.
Придворных дам, по всей видимости, эта затея захватила так же, как и Гвен, и, как выяснилось по ходу вечера, леди Эмилия, демонстрируя поразительное постоянство вкусов, была по-прежнему полна решимости осыпать Мерлина знаками внимания.
- Какая прелестная идея, ваше высочество, - набросилась она на Артура, сверкая кольцами и выразительно жестикулируя. – Наряжать так слуг, чтобы подчеркнуть их истинную мужественность. Очень, очень оригинально.
Артур… просто не знал, что можно на такое ответить. К тому же шутка начинала терять новизну, а Мерлин казался теперь скорее озадаченным, чем перепуганным, - и это заставило Артура задуматься: а что, если?.. Что, если бы леди Эмилия была юной и обольстительной, что, если бы однажды кому-то – и не грымзе полоумной на сей раз – настолько понравился Мерлин, что его не смутили бы ни издевки, ни платья, ни условности общества?
На этом этапе своих размышлений Артур решился.
- Мои извинения, леди Эмилия, - сказал он, крепко ухватил Мерлина за руку и дернул к себе, вынуждая того сделать несколько поспешных шагов вперед. – Однако боюсь, мой слуга сегодня вечером будет выполнять иные обязанности.
Леди Эмилия перевела взгляд с Мерлина на Артура, а затем обратно. Артур дождался, пока у нее на лице не проступит понимание, и только потом посмотрел на Мерлина.
- Ты что творишь? – прошипел тот, и Артуру захотелось расхохотаться. Заглотнуть побольше воздуха и выпустить его обратно вместе со смехом, чтоб отражался от стен. Запястье у Мерлина было тонким и теплым, и кожа трепетала у него на шее, там, где дергался крошечный мускул, и Артур притянул Мерлина еще ближе.
- Никаких последствий, - прошептал он, обхватил Мерлина за подбородок и крепко поцеловал.
Артур рисковал сейчас, но не слишком; он знал, что сможет без труда отшутиться, поставить поцелуй в один ряд с шалостями и платьем, как что-то, случившееся лишь потому, что было забавно наделать шума, когда никто б с тебя потом за это не спросил. И Мерлин простил бы его, ведь именно так он всегда поступал, именно это они делали друг для друга: прощали вольности, и насмешки, и секреты, потому что знали, что есть вещи важнее.
Да, Артур совершенно точно знал, какими будут его оправдания, и в первые несколько мгновений, пока прижимался к неподвижным губам Мерлина, он все их перебрал и подготовил к бою. Но только принц начал отстраняться, как Мерлин вдруг положил ладонь ему на затылок и удержал на месте, так, что их лица теперь разделяло всего полдюйма. Артуру не удавалось достаточно сфокусировать взгляд, чтобы рассмотреть выражение лица Мерлина, однако тот торопливо сказал: "Нет, все в порядке, никаких последствий, я просто… просто не ожидал", - и этого Артуру хватило, чтобы поцеловать его снова, глубоко и основательно. Для пущей видимости он запустил одну ладонь Мерлину в волосы, а второй сгреб ткань у того на талии, потому что слышал, как вокруг них глухое бормотание превращается в возгласы, и отец должен скоро заметить, если не заметил уже, и это, вот это – стоять здесь, пробуя на вкус вино у Мерлина на губах, отбросив все уроки приличия, когда-либо преподанные ему, - было невозможно и великолепно, а Артур твердо вознамерился выжать каждую каплю великолепия из этого проклятого круга Морганы.
- Что ж, - сказал Артур, когда необходимость снова вдохнуть примерно сровнялась с громкостью изумленного гула вокруг них. – Тогда ладно.
Мерлин оглянулся, потом посмотрел на Артура и сказал тоном, не терпящим возражений:
- Надо пойти взять у Гаюса рябинового чая. Гм. Прямо сейчас.
- Ты думаешь?
Артур успел заметить выражение лица Гвен, и ему, в общем-то, хотелось подойти и послушать, как та станет пытаться наладить любезную беседу по поводу того, что Артур только что поцеловал Мерлина на глазах всех придворных – боже, даже представить себе это оказалось достаточным, чтобы от широты улыбки заболели губы – но Мерлин передвинул ладонь с его затылка на плечо.
- Да, - сказал он. – Я уверен.
Если подумать – реакция Гаюса на Мерлина в платье обещала быть весьма забавной, так что Артур послал Гвен очередную бесстыжую ухмылку, и они с Мерлином, к все возрастающему изумлению людей в зале, покинули прием. Отличное окончание отличного дня.
- Мерлин… - Выражение лица у Гаюса было настолько ошарашенным, что это превзошло даже самые смелые ожидания Артура.
Мерлину, который, по-видимому, за время прогулки к комнатам Гаюса пришел в себя, удалось даже не слишком смущенным выглядеть. Он протянул вперед руку.
- Нам нужен рябиновый чай.
Гаюс захлопнул рот и вручил им бутыль.
- Я не хочу ничего больше спрашивать, верно?
Артур усмехнулся.
- По всей вероятности, нет.
Если честно, Артур не думал, что что-нибудь случится, даже после того как Мерлин последовал за ним в его комнату – это теперь было почти привычным – а потом остался стоять там в нерешительности; и свет факелов смягчал его очертания. Артур ничего не ждал от этого дня, кроме выдумок, невероятностей, светлых минут веселья и озорства, которые уже никогда не повторятся, а оказалось вдруг так, будто из шуток они себе вытянули что-то серьезное.
Мерлин посмотрел на него, и Артур понял, что хочет его – едва не до боли, хочет прикусить ему губу и распробовать кровь, хочет отыскать волшебство в его пальцах и выманить это волшебство наружу.
- Повернись, - потребовал Артур, и Мерлин подчинился.
Принц принялся расстегивать один за другим крохотные застежки у него на спине. Справившись с последним крючком, Артур провел двумя пальцами вдоль спины Мерлина, от основания шеи к пояснице. Голова кружилась от осознания того, что он мог делать все, что пожелает, ведь все это будет потом неважно; что все было возможно и дозволено. Дух захватывало – причем, кажется, буквально, потому как он мог бы поклясться, что Мерлин задержал дыхание, а когда Артур снова развернул его к себе, – крутнулась, чуть запаздывая, юбка – выдохнул. Один теплый толчок воздуха о губы Артура – и тот даже задуматься не успел, как подался вперед. Первый поцелуй получился под неудобным углом, так что Артур попробовал еще раз, а потом еще, и с каждым разом короткое соприкосновение было все удачнее, а Мерлин начал отвечать. На этот раз, однако, именно Мерлин первым отодвинулся с решительным видом.
- Артур. Это уже другое. Это - то, что между нами, – оно… у него будут последствия. Я не стану делать вид, будто их нет.
Затем он опустил глаза, и весь этот истинно Мерлиновский напор пришелся ровнехонько на губы Артуру, - и это почти наверняка получилось ненамеренно, но ничего более непристойного принц еще не видел никогда. Ему пришлось сглотнуть дважды, прежде чем удалось сказать:
- Хорошо.
- Правда?
Артур даже не стал утруждать себя ответом. На этот раз Мерлин открыл рот сразу же, однако стоило им только по-настоящему приноровиться к поцелую, как он снова отстранился.
- Ты уверен, что не запутался из-за того, что я, ну, в этом, - показывая на платье, в данный момент болтавшееся у него на талии.
Это уже начинало надоедать. Артур сгреб Мерлина за плечи, скользнув пальцами по бледной коже на ключицах, и убедился, что Мерлин смотрит ему в глаза.
– Разве похоже, что я что-то путаю? – грозно спросил он, а потом добавил: "Мерлин" – с нарочитой отчетливостью, и это, должно быть, сработало, так как глаза у Мерлина расширились, а мышцы напряглись у Артура под ладонями.
- О господи, - слабо сказал Мерлин, - не смей, мне, ты что, перестань говорить так!
И он практически бросился обратно на Артура, и Артур попятился и упал на кровать, потому что его превосходные боевые рефлексы оказались начисто сметены под натиском настоятельного желания, и с этого момента все стало довольно бурным.
Дело было в том, что, так как руки у Мерлина были умелыми, а для Артура собственная одежда - привычной, принца они раздели очень быстро, но на проклятой этой юбке были подкладки, и узелки, и всякие штуки, которые просто невозможно было стащить. Артур чуть было не плюнул с досады, как вдруг платье разодрало на клочки; никаких заклинаний, только скупая ухмылка и эти глаза золотистые, и господи боже, придется Артуру что-то придумать, чтобы не сходить с ума от вожделения всякий раз, когда глаза у Мерлина так делают.
- Не страшно, - произнес, задыхаясь, Мерлин и заворочался, пока они не оказались прижаты вплотную друг к другу посреди шелковых лоскутьев. - Завтра оно будет висеть у нее в шкафу как новенькое.
Еще была проблема с поиском таких положений, где Мерлиновы костлявые локти не впивались бы Артуру в ребра, и необходимость согласовывать свой ритм с тем, как кто-то другой двигает бедрами, и все те прочие вещи, что делали это настоящим, доказывали, что это все взаправду, а вовсе не сон.
И были ловкие ладони Мерлина и то, как он улыбался Артуру, открыто и изумленно, и то, как сам Артур хватал ртом воздух, когда губы Мерлина у него на шее заставили прилить кровь к коже.
Штука была и в том, что стояла летняя ночь и быть так близко к другому человеку значило испытывать определенное неудобство из-за жары, однако Артур сразу решил не обращать внимания на то, что простыни липли к коже и воздух был вязким от их дыхания, а тело у Мерлина, казалось, состояло из раскаленных впадинок и неловких движений. Было немного неуклюже и слегка неряшливо, но все это было хорошо – лучшее завершение дня, чем Артур мог бы представить, - и это единственное, что было важно.
- Держись, - шепнул он Мерлину в плечо и задвигал рукой быстрее, не сводя глаз с его влажных губ, с которых срывались звуки, не принадлежащие ни одному человеческому или же волшебному языку, что Артур мог бы опознать.
Когда раздался грохот, принц был так поглощен любованием этим видом, что поначалу подумал, будто звук исходил от Мерлина, однако тот тяжело дышал, и ладонь у Артура была липкой, и там, на столе, синяя ваза…
Ой.
- Прошу тебя, скажи, что ты это сделал нарочно, - произнес Артур, пытаясь собраться с достаточным количеством мыслей, чтобы как следует насторожиться.
Мерлин повернул голову и посмотрел на осколки с выражением самодовольства на лице, которое, впрочем, тут же сменилось бесхитростной улыбкой. Эту улыбку он послал Артуру и сказал: "Почти?" - и принцу пришлось нагнуться и рассмеяться Мерлину в губы.
~
При свете утреннего солнца Артур лениво подумал, что его прежнее мнение о строении Мерлинова скелета надо бы пересмотреть. Грудь у Мерлина мерно поднималась и опускалась; он умудрялся выглядеть сосредоточенным и любопытным даже во сне, а скулы у него были острые и красивые и совершенно стоили того, чтобы потерять из-за них голову. Артур с удовольствием бы воспользовался возможностью исследовать все остальные скрытые, удивительные уголки под кожей, которые обнаружил накануне вечером, однако день начался заново, будто по знаку руки недовольного блюстителя приличий: на них обоих, к досаде Артура, снова была одежда.
- Уф-ф. Что?..
Пробуждение Мерлина величественностью не отличалось: он поводил вокруг одной рукой и нахмурился, натолкнувшись ею на подушку Артура, – но того, как расширились его глаза, когда он увидел Артура, все же хватило, чтобы у принца перехватило дух.
- Доброе утро, - сказал Артур.
- Доброе утро.
Мерлин посмотрел на него осторожно, оценивающе, и Артур вспомнил…
«Это - то, что между нами, – у него будут последствия».
Что касается последствий, подумал Артур, просыпаться рядом с Мерлином не было так уж ужасно.
- В следующий раз, Мерлин, давай-ка проверим, получится ли у нас без того, чтобы разбить что-либо из моих вещей, ладно? Ты и вправду позоришь мою репутацию, - проворчал он.
И улыбка у Мерлина была медленной, и его руки двигались уверенно, когда он притянул Артура к себе, целуя его, как если бы это была самая простая и самая волшебная штука в мире.
Ладони Артура как раз были заняты выяснением того, насколько же лучший доступ предоставляла обычная одежда Мерлина к собственно Мерлину в сравнении с проклятым платьем, когда раздался стук в дверь, заставивший их обоих застыть на месте, - что наверняка показалось бы очень забавным стороннему наблюдателю.
Который как раз должен был появиться. Потому что за стуком неумолимо последовал вежливый оклик Гвен: "Ваше высочество?"
- Последствия! – воскликнул Мерлин и лихорадочно задергался, пытаясь выпутаться одновременно из объятий Артура и из простыней. – На этот раз все считается.
Артур застонал и откинулся головой на подушку.
- Она будет помнить.
- Да! А теперь открой дверь! – прошептал Мерлин и бросился прятаться в соседней комнате.
- Ваше высочество? Простите за беспокойство, но это очень важно, - раздался за дверью голос Гвен, и Артур застонал еще разок для ровного счета, прежде чем пойти открыть.
- Что там?
- Мне, правда, очень жаль, но это насчет Морганы. С ней что-то не так.
«Все считается». Точно. Артур изобразил какое-то выражение на лице – все еще горевшем от воспоминаний о коже Мерлина под его губами - и отчаянно понадеялся, что это было беспокойство.
- Ей нездоровится?
- Я… я не знаю. С ней сейчас Гаюс, но я подумала, что вам следует знать.
- Благодарю. Я приду, как только оденусь.
Артур жестом указал на свое ночное белье, которое Гвен, по всей видимости, заметила только теперь.
- Конечно! Конечно, сир, простите, - проговорила она и удалилась с явной радостью, когда Артур снова закрыл дверь.
- Ну что, Мерлин, давай пошевеливайся, - позвал Артур. – Я твердо уверен, что от тебя по-прежнему требуется меня одевать.
Мерлин, вытаскивая одежду Артура из шкафа, кривил губы в усмешке, в которой наверняка крылось множество весьма нехороших шуток. Принц испытывал сильное искушение вытянуть эти шуточки на свет - либо сострив самому, либо отыскав их у Мерлина во рту языком. Однако отвлекаться не стоило. Артур удовольствовался легким касанием пальцев Мерлина, натягивавших на него одежду, к коже, а затем решительно вытолкнул своего слугу за дверь, прежде чем его сила воли иссякла бы.
- Я считаю, что это легкое расстройство сна, сир, - говорил Гаюс, когда они вошли в комнату Морганы в последний уже, даст Бог, раз. – Ничего серьезного. Более того, у меня есть зелье, которое, думаю, пойдет ей на пользу.
С поразительным бесстрастием он вытащил из сумки пузырек, и ладонь Мерлина скользнула, сжимаясь, вокруг запястья Артура, в то время как Гаюс налил немного лекарства в рот Моргане и та проглотила его.
На этот раз тишина длилась гораздо меньше: Артур едва успел почувствовать, как дважды стукнул под ладонью Мерлина пульс, а затем Моргана открыла глаза. Принц с облегчением выдохнул.
- Что…
Она посмотрела на Гаюса, неуклюже ото сна приподнимаясь на кровати.
- Гаюс, я видела…
- Все хорошо, миледи, - очень серьезно сказал тот, положив руки ей на плечи. – Это был страшный сон, только и всего. Он никогда не сбудется, даю вам слово. Ну же, как вы себя чувствуете?
- Хорошо, мне… - Моргана сощурилась и обвела взглядом комнату. – Что вы все здесь делаете? Что случилось?
- Мы за вас волновались.
Гвен выступила вперед и присела на кровать, протягивая руку, чтобы пожать ладонь своей госпожи.
- Вы никак не могли проснуться, но Гаюс вам что-то дал и вот… Вы точно в порядке?
- Да! Да, только все еще чувствую себя немного уставшей, но ты ведь могла бы принести мне чаю?
- Сию же минуту, - кивнула Гвен и поспешила к двери.
- Превосходно, Гаюс.
Утер хлопнул лекаря по плечу, удостоил Моргану еще одним быстрым взглядом, а Артура кивком и покинул комнату.
- Поверить не могу, - шепнул Мерлину Артур, - но я с нетерпением жду момента, когда снова смогу по-настоящему беседовать со своим отцом.
- Я с нетерпением жду момента, когда смогу заняться чем-то кроме чтения книг, готовки зелий или выездов на опасные предприятия.
- Отлично.
Честное слово, Мерлин просто сам подставляется. Артур хлопнул его по спине.
- Мне нужно, чтобы ты наточил все мое оружие, разобрал сундук со старой одеждой, который мы нашли на прошлой неделе, и посмотрел, что из нее можно оставить, почистил мои сапоги и отполировал сбрую в конюшне.
Мерлин повернулся и посмотрел на него несчастным взглядом.
- Сегодня все считается, Мерлин, и твоя работа сама собой не сделается. Если со всем этим справишься, - смилостивился Артур, - я, может, разрешу тебе спалить шляпу.
- Ловлю на слове, - отозвался Мерлин.
Вышло все замечательно, правда; выражение мрачного удовлетворения на лице Мерлина, когда тот поджигал шляпу, вместе со злобным блеском в его глазах отозвалось восхитительным теплом у принца где-то в животе. Потом прозвучала еще парочка торопливых заклинаний, чтобы свести обугленное пятно с пола в комнате Артура (успешно) и вытравить смрад паленых перьев (почти успешно: вместо этого в комнате еще несколько часов пахло мокрой травой, что все-таки было явным улучшением). Мерлин надел на прием свою обычную одежду, и оба они поклялись вести себя безупречно – этой решимости хватило ровно до тех пор, пока Мерлин не споткнулся и не разлил соус, а Артур не ввязался в свою первую перепалку с Морганой. И вовсе это не было виной Артура; он-то намеревался быть с ней любезней обычного, учитывая прошедшую неделю, но она ведь просто не могла не отпустить ехидного замечания насчет способности Артура быть обходительным, а он вовсе не собирался спускать ей оскорбление.
Не считая происшествия с соусом, Мерлин, кажется, справлялся успешнее. Он уделил некоторое время рассуждениям о ячмене, чем поразил отца Артура, еще какое-то время прятался в углу, болтая с Гвен, и даже умудрился сбежать от леди Эмили, проведя в ее компании не более нескольких минут.
Артур был впечатлен.
- Как тебе удалось отделаться от старой зануды на этот раз?
- О, это было нетрудно. Я ей просто сказал, что польщен ее вниманием, но я должен буду сегодня обслуживать моего господина в спальне, а он ужасно требователен.
В целом, Артур посчитал за очень хороший знак то, что, несмотря на желание впечатать Мерлина в ближайшую стену и целовать его, пока они оба не станут задыхаться, принц все же сохранил способность хотеть Мерлина поколотить за то, что он такой невероятный идиот. Артур собирался разразиться тирадой, перечислив все множество и разнообразие вариантов окончания этого конкретного проявления идиотизма катастрофой, когда вдруг заметил крошечную улыбку на лице Мерлина.
- Идиот, - все-таки сказал он и легонько шлепнул того по затылку. – Даже не шути об этом. Как бы ни обрадовался, без сомнений, мой отец, обнаружив, что я сплю со слугой, которому совершенно не грозит возможность забеременеть, он все же наверняка будет бросать мне это в лицо всякий раз, когда на горизонте возникнет беда и тебя потребуется спасать. А такое – давай посмотрим правде в глаза, Мерлин, - он приподнял брови, - случается куда чаще, чем с чьими-либо еще слугами. Одни хлопоты с тобой. Не понимаю, почему я вообще тебя терплю.
Однако под столом он провел пальцами по ноге Мерлина, и на какое-то мгновение дыхание у того сбилось.
- А можешь представить, если бы…
Мерлин куском хлеба указал туда, где в окружении небольшой компании рыцарей стояла Моргана, а позади нее – Гвен.
- О боже, нет.
Насколько он знал Моргану, ничто не удержало бы девушку от того, чтобы устроить Артуру веселенькую жизнь на ближайшие пять лет или же, возможно, объявить их милашками и начать ворковать над ними. Артур не мог решить, которая из перспектив была для него более ненавистна.
- Гвен без конца бы меня дразнила, - мрачно сказал Мерлин. – Она бы… Артур!
Ладонь Артура была решительно остановлена рукой Мерлина. Он глядел прямо перед собой, расплываясь в смущенной улыбке.
- Я знаю, что ты ужасный позер, но я думал, ты хотя бы не станешь приставать ко мне на людях, - проговорил он, переплетая свои пальцы с пальцами Артура, - учитывая то, что мы тут как раз обсуждаем последствия.
Когда он зашли за чаем к Гаюсу, тот сказал очень немногое; он перевел взгляд с Мерлина на Артура, страдальчески вздохнул и сунул бутыль в руки Мерлину.
- Вижу, это становится привычкой, - кисло произнес он. - Полагаю, это еще не самое страшное, что могло случиться.
Мерлин поглядел на Артура, когда дверь захлопнулась прямо перед ними.
– С кем он сейчас говорил?
Артур было все равно - так он и сказал.
Мерлин пожал плечами и сделал долгий глоток чая по пути в покои Артура, потом передал тому бутыль.
- Фу. Пока я жив, никогда больше не захочу выпить рябинового чаю.
- Ты дождись зимы, - посоветовал Артур. – Поймешь его прелесть в первый же день, когда, расчихавшись, не сможешь уснуть.
Впрочем, чувства Мерлина он понимал.
Хотя немного погодя, когда Мерлин стоял возле стола, вертя в руках синюю вазу, Артур решил, что в целом несказанно рад тому, что вся эта заваруха вообще случилась.
- Это в последний раз, - сказал Мерлин, глядя на вазу.
- Определенно на это надеюсь.
Уголок его рта приподнялся.
- Хочется, чтобы мы сделали что-то особенное.
Артур откинулся назад и устроился на подушках, закинув руки за голову. Он молчал до тех пор, пока Мерлин не посмотрел на него, а затем изогнул губы в нарочитой усмешке и понизил голос насколько возможно.
- В самом деле?
Мерлин открыл рот и, к удовольствию принца, снова закрыл его, прикусив кончик языка. И может быть, Артуру просто показалось, но свечи в комнате вроде бы вспыхнули ярче. Всего на мгновение.
- Ну и ладно тогда, черт с ним, - поспешно выпалил Мерлин и уронил вазу на пол.
~
Утренний свет казался каким-то непривычным, и Артуру потребовалась почти минута, чтобы осознать, что ослепительное сияние солнца пропало. В груди загорелась надежда, и принц спустил ноги с кровати, рассчитывая подойти к окнам и увидеть тучи.
- Черт, – тут же сказал Артур, отдергивая ногу. Потом он принялся смеяться.
Мерлин с тревогой поднял заспанное лицо.
- Что?
Артур нагнулся и выпрямился, держа в ладони глиняный осколок, матово-коричневый по краям, но покрытый синей глазурью, блестящей в тусклом свете солнца.
- Подъем, Мерлин, – сказал он и улыбнулся. – Кажется, жизнь опять продолжается.
~fin ~
@темы: quickening days, смешные любови, Merlin
-
-
01.04.2009 в 03:06Ыыыыы, как я этого ждааааал...
И как же я люблю этот фик!
Они просто чудесны, спасибо!
*бьет себя по рукам, чтобы не пойти искать оригинал*
Оч жжжжду, да =)
-
-
01.04.2009 в 05:41Большое спасибо за перевод
Тоже очень интересно, что там дальше)))
-
-
01.04.2009 в 10:29Артур посмотрел на Мерлина. Губы у того были плотно сжаты, но он все же сказал:
- Да. Что угодно
Аыыыыы... вот это вообще классно.
И мне нравится, что Артур знает, секрет Мерлина.
Спасиииб =))
-
-
01.04.2009 в 10:30Ник, ссылка на оригинал к коментам первой части вроде =)
-
-
01.04.2009 в 10:36-
-
01.04.2009 в 10:40-
-
01.04.2009 в 10:44-
-
01.04.2009 в 10:50-
-
01.04.2009 в 15:10Nataliny, ух ты, и вам спасибо, что читаете))
Katrusia, ура! я ужасно рада)) да-да, Артур знает и так правильно реагирует, умничка.
осталась еще примерно треть текста. торжественно клянусь больше таких перерывов не делать
-
-
01.04.2009 в 15:11-
-
01.04.2009 в 16:17-
-
01.04.2009 в 20:08Я вот тоже не лезу в оригинал, чтоб не узнать чего лишнего раньше времени.
Я бы на месте Артура сейчас бы спросила "что хочешь"... я б такого спросила! После чего только поженится останется
-
-
01.04.2009 в 21:33Я вот тоже не лезу в оригинал, чтоб не узнать чего лишнего раньше времени.
ну, вы, люди, и стоики))) спасибо.
Я бы на месте Артура сейчас бы спросила "что хочешь"... я б такого спросила!
-
-
01.04.2009 в 21:53Да - мы стойки и зайки
увы-увы
Ну, нам грех на это жаловаться - тем дольше будет ююююст!
-
-
01.04.2009 в 22:06Ну, нам грех на это жаловаться - тем дольше будет ююююст!
*мужественно молчит*
-
-
07.04.2009 в 01:06Спасибочки за перевод!!
-
-
07.04.2009 в 02:35Они прекрасны. Просто прекрасны, оба!
- Ты, Моргана… Гвен ведь не колдунья, верно?
*ушла под стол*
А сколько всего частей, м?
-
-
07.04.2009 в 09:53Ник, частей всего три.
- Ты, Моргана… Гвен ведь не колдунья, верно?
*ушла под стол*
смешноо тебе)) а ведь для Артура это такое потрясение!
-
-
07.04.2009 в 13:30правда?) буду ждать тогда дальнейшего перевода!)))
частей всего три. хммм....значит она последняя))
-
-
07.04.2009 в 15:00*ржет*
И вот это просто мрррррр...
А я не позволю такому случиться с тобой, если ты не позволишь такому случиться со мной.
Спасиииб =))
-
-
07.04.2009 в 16:03*раскланивается*
про мозги - мое любимое тут.
И вот это просто мрррррр...
ага, Мёлин такой трогательный))
-
-
07.04.2009 в 18:15-
-
07.04.2009 в 23:26Драма, романс и флафф - и именно в тех пропорциях
даа, а еще в ней много джена. и ей это явно только на пользу.
Хочу мучатся подольше
ну-ну
осталось больше половины третьей части. и там самое вкусное))
-
-
08.04.2009 в 19:19Обожаю самое вкусное оставлять напоследок
-
-
20.04.2009 в 03:44Артур, к своему ужасу, почувствовал, что брови выразительно поползли вверх. Мерлин кашлянул и залился краской.
*хихикает*
Артур закрыл глаза и стал слушать, как рядом Мерлин творит волшебство, и его последней мыслью, прежде чем он провалился в сон, было: я в безопасности, и я дома.
Господи, как прекрасно. * тихо умерла от нежности*
Спасибо!!
-
-
20.04.2009 в 22:19ну все, недолго уже осталось. скоро будет
энцалюбоф))-
-
20.04.2009 в 22:29Жду - не дождусь!
И почему это энца зачеркнута?
-
-
20.04.2009 в 22:33хыы, потому что там не какая-нибудь пошлая энца, а гордое Эр
-
-
21.04.2009 в 01:50В коллекцию отмазок! *хихикает*
-
-
21.04.2009 в 15:41